листья

         
во глубине чужих швейцарий
не мироточат образа,
не собирается гербарий,
чтоб волновать и трогать за.

а если русскую аллею,
допустим, где-то подмели
и подожгли — я сразу млею
и погружаюсь в ай-люли.

мне от клубов родного дыма
случалось даже зареветь,
мне это все необходимо,
я это в детстве нюхал ведь.