Мирославу Рогачу, словаку-ополченцу, попавшему в плен
к нацгвардии батальона «Донбасс» на несколько часов раньше меня,
и разделившему со мной (на тот момент – инвалидом со сломанной ногой
и с перебитыми ребрами) шесть дней и шесть ночей в железном шкафу, в темноте,
на холме, в предместье Иловайска, под перекрестным огнем нашей артиллерии,
а в паузах между артобстрелами – в постоянной готовности к расстрелу.
Летишь, не чуя мостовых,
Вскачь – за жар-птицей, –
Сквозь длинный список деловых
Встреч, репетиций…
Но – мимо планов, мимо схем –
Скользнет подошва,
И станет очень важно – с к е м
В шкаф попадешь ты…
Но я, ведь,– как ни крут удар –
Везуч, однако:
На этот раз Господь мне, в дар,
Послал словака.
Сам, весь – один сплошной синяк
("Пустяк! Да что там…"), –
Возился-нянчился словак,
Со мной, "трехсотым"…
В такой мы влипли с ним «экстрим»,
В такую «кашу»!..
Но – мы нашли друг друга с ним, –
Спасибо шкафу.
И Муз кормили мы с руки:
В пространстве адском
Шептал на русском я стихи,
Он – на словацком...
……………………………………………
Свист… Взрыв. Шкаф гнется и дрожит,
И крышкой машет;
В бомбоубежище бежит
Охрана наша…
Земля – за шиворот, в рукав…
Свистит осколок
Под монолог о том, как в шкаф
Был путь твой долог...
А артобстрел – на редкость – лют,
В нас – ё-моё-ты! –
Зенитки, гаубицы бьют,
Бьют минометы, –
И, заглушая в сотый раз
Твой голос, Миро,
Шесть долгих суток лупят в нас
Все пушки мира.
Затихло… "Жив?.. Не ранен, брат?.."
"…И – полон планов!.."
И, из убежища, назад,
Спешит охрана:
"Что, живы, суки?.. «Ваши» – вас
Жалеют, значит…"
"Бля буду! – в следующий раз
Шкаф расхерачат!"
«…"Француз»!.. Словак! – немае слiв! –
Агенти Раши!..
Що принесло вас, двох козлiв,
В Україну нашу?.."
Боюсь, вам, хлопцi, не понять…
Шум… Что там, снова?.. –
«Отходим! Пленных – расстрелять!..»
И – лязг засова…
Всё, Миро. Занавес. Отбой.
Ни рифм, ни шуток.
Я счастлив был прожить с тобой
Шесть этих суток.
За миг, как ввысь – в слезах, в огне –
Душа вспарила,
Твоя улыбка, Миро, мне
Жизнь озарила.
.
25 сент. 2014,
М-ва, госпиталь
.