Карине
В поле твоём за высокой оградою
всё в сорняках – лишь пырей да полынь.
А ведь была ты мне сладкой отрадою:
всюду цветы, куда глазом ни кинь...
Как же трудилась я здесь, неустанная,
всё это было когда-то моё.
Были и розы, и были тюльпаны,
да растоптало лихое жульё.
Поле твоё за оградой высокою,
я же могу только птицей взлететь.
Дерево в поле стоит одинокое,
ссохлось, и нечем ему шелестеть.
В сердце твоём будто засуха, засуха...
Камнем заложен чистейший родник.
Где же весенне-цветочные запахи?
Только вьюнок, да и этот поник.
В поле твоём всё пустое, случайное,
всё неухожено – пыль да трава...
Но ведь была же ты необычайною,
и на плечах ведь была голова!
Почва души твоей, да поливалась ли?
Хвощ да осот здесь находят приют.
Душат бурьяна надёжные заросли
и георгинам взойти не дают.
Кто ж отравил тебе душу нестойкую,
вёдрами вылив цемента и лжи,
сад твой прекрасный сделав помойкою,
кто затоптал твои розы, скажи?
Хищные волки ночами охотятся,
в поле запущенном рыщит зверьё.
Белые птицы к тебе не торопятся,
и налетает одно вороньё.
Ах, отгони этих жуликов-хищников,
дай мне поближе к тебе подойти.
Будешь усыпана сочными вишнями,
Будут фиалки и астры цвести.
Не дожидайся! Ведь заступом, заступом
Бог твою душу придёт размягчить.
В сердце твоём будто засуха, засуха...
Я же могу лишь слезами полить.
28 ноября 2014 г.