3. Анна Рубинштейн "осеннее" http://www.stihi.ru/2014/08/25/757
когда-нибудь мы не будем -
ни вместе, ни врозь, а вовсе.
но будет другая осень
и глупый счастливый пудель
загонит на ёлку белку,
а может, кота на крышу,
и двое других услышат
за окнами дождик мелкий,
и будут в простывшем парке
кружить растерянно листья,
и небо продолжит литься
в лужу у рыночной арки,
и будет негромким солнце -
как свет танцплощадки старой,
и двое других с гитарой
продолжат не знать бессонниц,
и будут батон размокший
делить воробьи по-братски,
и двое других влюбляться
продолжат в других, быть может,
и, смыв слой июльской пыли,
вздохнёт порыжевший город,
и кто-то задёрнет шторы...
и мы будем знать, что были.
*
Мне это напоминает хитрого шарманщика, который заставляет не только увлечься его музыкой, отложив все иные звуки в доме, но и бежать высунуться из окна – посмотреть…
А что смотреть – ну, шарманщик…
А ты стоишь и смотришь, пока песня-музыка вдруг не прервётся обрывисто, и он не пойдёт дальше…
А ты стоишь и смотришь, и не замечаешь, что у тебя в руке ложка, или утюг, или сигарета потухла…
А потом понимаешь, зачем смотрел… Потому что шарманщик может и не придти больше. И ты будешь жалеть, что ты его не видел.
А теперь – видел.
--------------
8. Геннадий Акимов "География" http://www.stihi.ru/2014/10/05/9953
город париж, нижегородская область.
дядя жан удобряет вишнёвый сад...
паганель в сердцах пропивает глобус
и впускает в дом восточный пассат.
"караваны с коврами вышли из асхабада"
(далее тушь размыта, читаем: "...блюды...", "...упцы...")
где-то между бенгалией и снегопадом
их захватили румынские погранцы.
карта мира - завравшаяся интриганка,
страны сплетаются, законам и логике вопреки.
наши дети в поисках капитала гранта
одержимо прочёсывают материки.
помнишь: чайка по имени... впрочем, ладно,
не будем о грустном, уснём под прибойный шум.
старый осколок нового орлеана
океан выносит к нашему шалашу.
*
Акимов периодически ассоциируется у меня с народной сказкой о том, как мужик 30 лет и 3 года лежал на печи, а потом кааак встал…
Дальше – развитие сюжета может быть любым, но мощь будет во всех его поворотах. А этот стих вообще сделан из поворотов, тут ни одной прямой, кроссвордно-гнездовое полотно, которое вроде как заставляет тебя угадывать картинки, а в итоге всё одно вынырнет к твоим же чувствам.
Которые совсем и не новы, но вот играет в них солнышко, как в зелёной бутылке, и такой приятный хмель после прочтения – то ли ты в Новом Орлеане побывал, то ли старого друга встретил… Да и неважно, и не помнишь уже, а только катаешь вкусное послевкусие да вдруг думаешь –
наши дети в поисках капитала гранта
одержимо прочёсывают материки.
И одёргиваешь себя – опять ты за Акимова? А ну дела делать!! А океан подмигивает и шуршит в тебе…
--------------
9. Дом Астрели "Кукольное чаепитие" http://www.stihi.ru/2014/03/02/8374
я принимаю мир, как дивность и данность,
так уж сложилось,
так уж карта сыгралась.
правила неясны, но кто-то большой и ласковый
там и сям разбросал подсказки
на неизвестном наречии.
их собираю доверчиво,
не утруждая себя переводом -
по природе разум для этого не приспособлен.
так что, я вряд ли смогу весомо
объяснить, почему эта цапля и лист бамбука -
единой формы,
почему я чувствую приближение шторма
раньше, чем небо затянется антрацитово-серым.
в сущности, всё это - проявления веры
в том исходном онтологическом смысле.
среди тысяч потёртых истин
моя - неказистая -
песочный коржик, выпеченный
маленькой девочкой - руки в муке и передник в тесте.
мой господь неизменно весел,
получает удовольствие от того, что дышит
жабрами в окуне, льётся дождём по крышам,
принимая всякую форму - ничто для него не мелко.
девочка раскладывает коржики по тарелкам
и накрывает стол для фарфоровых кукол.
куклы вздрагивают -
входит господь без стука...
в каждую - вот ведь какая штука.
*
Стих – игра. Вроде как сказка сказывается, да и даже как-то иронически местами,
а ведь нам дают вполне себе насыщенную и доказательную философию жизни вокруг, которые (и жизнь, и философию) мы можем и не заметить, ибо автор лукав, и лукав сознательно, поскольку к стиху подтянутся те, кто - услышат,
а другие – да и зачем им стих, а стиху – они?..
И вот думаю, что мне больше тут нравится – именно это заплетённая в фенечку на руке философия, ищущая по знакам «своих», или просто глобальная и до простоты очевиднейшая концовка, в которой вроде как и ничего нового, а – вроде как и всё вдруг ново, потому что – услышал. Автора? Щебет кукол? Восторг одушевления всего? ... Сиди и разбирайся теперь, а куклы смеются и чаи гоняют.
Им уже давно всё понятно. Каждой.
Вот такая штука - этот стих.
--------------
14. Игорь Брен. "День соловьиной стужи" http://www.stihi.ru/2014/08/16/8750
город сопит под шины:
"вылей, ушей, сотри".
холодно.
спит мужчина.
или уже старик?
***
кровь на снегу дубеет.
под человечий визг
бодро бегут ступеньки.
те,
что навстречу -
вниз.
арки.
на пьедестале - взгляд, оловянный, льва.
жаркий наплыв развалин.
рядом она,
жива.
прочерк следами выжжен,
соты во мгле дрожат.
корчась съедает крыша
сотый последний шаг.
белое алым
режет
вечер на этажи.
время, пожалуй "прежде" -
мне же ещё ожить.
в день соловьиной стужи,
в ночь,
где ветрам тепло,
тело отводит душу, вновь выбирая плоть.
полый гранит заманчив - выжить, окаменев?
**
городу снится мальчик.
бывший.
а может - нет.
Некоторое дежа-вю по ритму стиха скорее даже притягательно, потому что мне нравится этот ритм, нечастый дождь, падающий не на кепку, а в мозг читателя,
а уж читателю выбирать – то ли китайская пытка, то ли утешение пылающим мыслям…
Брену удаются такие штуки – скромненько, строк в шесть, рассказать что-то глобальное и очень человеческое, где вопросы – только предисловие, а ответ – сам читатель.
А автор жонглирует деталями, рисуя, сплетая, заплетая эти свои джунгли, куда без мысленного мачете можно не соваться. Но мне нравятся эти джунгли.
Да и с шестью строками – это я ещё форы дал.
Достаточно и трёх:
городу снится мальчик.
бывший.
а может - нет.
И я не могу не пойти в этот лес за автором.
--------------
17. Олег Духовный "Диаспора листвы..." http://www.stihi.ru/2014/10/19/4266
Диаспора листвы.
Храм осени разрушен.
И ноет, как ушиб,
одна шестая суши
моей души.
Без выпивки, как видно,
не обойтись.
Парит звездой Давида
осенний лист.
*
В-принципе, одной «диаспоры листвы» хватает, чтобы стих запомнился – то ли ёмкостью, то ли изумлённой неожиданностью.
Вероятно, и тем, и другим, поскольку все восемь строк работают, и работают слаженно и вполне мощно.
И хотя я лично, простите мою вкусовщину, не сильно жалую «национальные стихи», в силу их кажущейся очевидности, но не могу не признать, что тут – больше, чем просто…
И очень просто – о многом и личном, и большом.
Что и служит катализатором оценки и принятия стиха в моей РЕ-акции :)
--------------
25. Тейт Эш "Изба с опалиной" http://www.stihi.ru/2014/03/31/11463
Дома пустеют как товарняк,
Сваливши судьбы в быльё-пылище.
В ладонях ставен бредёт сквозняк,
Тревожа брошенное жилище.
Не поднимая колючих век,
Скрипит сосняк, выплавляя смолы.
Лишь глянет осторонь человек
Слегка неправильного помола.
Изба с опалиной на скуле,
Да без детишек - такая жалость.
Хлебнув настой на таёжной мгле,
Повисла дверь на одной петле -
Но удержалась ведь...
Удержалась.
---
Чужую кружку согрей в горсти.
На старых снимках застыли лица.
Довольно просто в избу войти,
Куда сложнее в сердца вселиться.
Упрёком в горле горчит перга.
Снега не выйдут из обихода,
Покуда пьёт белену тайга
От ледостава до ледохода.
---
Резвится солнце на окунях,
Да на ершице - живой и колкой.
Река, уставши гонять коняг,
В тени раскинулась на камнях
Осоловевшею перепёлкой.
Огонь доверчиво льнёт к рукам,
Мышей летучих смахнёт чердачье.
Истосковавшись по рыбакам,
Избушка ластится по-собачьи.
В печурке старой сопит горшок,
Не хватит места тоске-кручине -
Разбитый флюгерный петушок
Уже вторую весну починен.
Домишка, мошками мельтеша,
Латал уютом свои увечья.
А мы смотрели, боясь дышать,
Как в щёлку ставен глядит душа -
Сосноголовая, человечья.
*
Тэйт Эш вполне мог бы открыть элитный ресторан. Уж больно разнообразно в строках - глаза разбегаются – и этого хочу, и это вкусно, и вот это заверните…
Стих–фильм, где кадры не повторяются, но так удачно дополняют друг друга, что концовка, которая открывает ещё один фильм – за 25-м кадром – концовка уже даже и не удивляет, но вот некоторую зависть – вызовет.
Продолжая вкусовые ассоциации, скажу, что зависть – белая, как осетрина, а осетрину у Эша подают только первого сорта.
Вроде бы и очень себе осторожный рисунок деталей текста – но картинка получается настолько выпуклой, что вроде как не мозгом, а пальцами потрогал…
Чужую кружку согрей в горсти.
На старых снимках застыли лица.
Ну что тут такого особенного? В состыковке, преобразующей две разномастные строки в цепочку ассоциаций? Здесь что-то на уровне подсознания – схватываешь гармонию, и спасибо, и не лезь смотреть, как часы устроены – лучше сиди, читай, да и жди себе кукушку.
И, повторю – «сосноголовая и человечья душа» меня пленила неотвратимо.
Или подкинула в моё гнездо Эшевского кукушонка.
--------------
27. Юлиус "Возвращение" http://www.stihi.ru/2013/01/04/8235
Заполыхает купол вдалеке,
приблизится дуга береговая.
Во мне, седом, мальчишку узнавая,
качнётся детство в драном гамаке.
Закружат вертолётики семян
над лысым полем давешних баталий.
Взметнётся небо, как футбольный мяч
затянутый шнуровкой птичьей стаи.
*
Юлиус хорош тем, чем обычно хорош Юлиус – немногословностью, за которой угадывается многослойность – образная, чувствительная, разная, нередко чувственная, практически всегда – дающая возможность глянуть с другого угла зрения, увидеть что-то ещё, кроме привычного, твоего.
И в то же время разбудить и ещё что-то твоё, но запрятанное, или потерянное, или забытое, но понятное и близкое, и ценное этой близостью, сокращающей расстояние от стиха – к сердцу до всего лишь восьми строк.