Грезы немого кино
( из домашнего спектакля)
Пролог
Французы как раз подарили миру
Прибытие поезда в музей Орсэ,
Этим они заложили мину
Под рельсы, стрелки, и шпалы все.
А в поезде в тамбуре стоят пассажиры
С зонтами , саквояжами и нетерпением,
Вот что французы подарили миру
Со свойственным этому народу рвением.
Французы придумали саквояж,
В который влезает зубная щетка,
И вся мишура, и весь, антураж,
Что из тончайшей материи соткан.
Французы придумали шапокляк,
В саквояже места почти не займет он,
А на голове он огромен как
Четыре цилиндра внутри самолета.
Саквояж элегантно открыв,
Достают из него акваланг,
По музею Орсэ проходит прилив,
Пацан наступает на шланг.
Французы придумали кашпо и кашне,
А также мезальянс и мизансцену,
Все это разом явилось во сне
Рабле, Вольтеру и Лафонтену.
Французы открыли коньяк и пастис,
Они вообще мастера открытия,
Купив сувенир, учинив сюрприз,
И все это в поезде в час прибытия.
Из поезда вышел в мир сомелье,
Который унюхался кальвадосом,
За ним кутюрье в дырявом белье,
Потом атташе с обнаженным торсом.
Между собой играли в каш-каш,
И в преферанс с галантным шофером,
Царили кураж и ажиотаж
В прибывающем поезде скором.
Свой макияж поправляла мадам,
Два старичка на пенсне дышали,
Поезд их вез почти что задаром,
Поезд пришел, его встречали.
Его встречали Верлен и Рембо,
Держа в руках круассан с багетом,
Быть может, это и перебор,
Пожалуй, остановлюсь на этом.
Пожалуй, нет, не хватает слов,
Спешу восторгами поделиться,
Там было сорок тысяч сыров,
И запах переходил границы.
По рельсам шел, не считая шпал,
В вокзал проник, донимал кассира,
И каждый, кто паровоз встречал,
Он для начала пьянел от сыра.
И было столько народу там,
Гораздо больше, чем пассажиров,
Все были пьяны, не в дым, не в хлам,
А просто непринужденно жили.
Плясал и пел Авиньонский мост,
Вилась Агриппиева дорога,
Река струилась, вино лилось,
Об этом можно поведать много.
Но слышу шепот, что болтуна
Пора по горло под гильотину…
Начнем спектакль, отхлебнув вина,
И ждем прибытия локомотива.
Партия братьев Люмьер
Мы засняли на гибкой пленке,
И покажем на белой стенке
Без торжественных слов, без помпы,
Не за славу, а так, за деньги:
Вот ползет паровоз к перрону,
Персонажи гуляют в шляпах,
На песок набегают волны,
От жаркого исходит запах.
И сигара в руке дымится,
Пьют вино и играют в карты…
Посмотрите на эти лица,
Здесь у нас все решают кадры.
Это вы, те кто рядом с нами,
Современники первой пленки,
Наливайте, и с вами веками
Будут пить и дружить потомки.
Улыбайтесь, и вас заметят
Ваши правнуки и не ваши,
Паровоз старомодный встретят,
Шляпу снимут, рукой помашут.
И научатся улыбаться,
И в вине различать оттенки.
Вот где встреча цивилизаций –
В темном зале, на белой стенке.
Партия Жоржа Мельеса
Я, обсмеянный у сегодняшнего племени,
Как старый анекдот в пальто,
Вижу грядущий через гору времени,
Ленты лихой виток.
Я вижу толпы народу в Канне,
И очередь в сельский клуб,
Из церкви взглянуть на сюжет пикантный
Придет отпетый труп.
Тарковский будет лить на экран воду,
Иоселиани – вино,
Индийские фильмы войдут в моду,
Весь мир рванет в кино.
Накрутят лент километры, парсеки,
Хоть треть за жизнь покажи,
И чтоб не пропустить миллионную серию,
Люди станут дольше жить.
И будут в фильмах у автомобилей
Колеса крутиться назад,
Но вот придет режиссер Фассбиндер,
Об этом нельзя не сказать.
Вы будете сейчас надо мной смеяться,
Но знаю – случится так,
Что некоторые, выйдя после сеанса,
Не сразу, но вступят в брак.
Будет кино поправлять здоровье,
И повышать урожай,
И крикнет с экрана артист Миронов:
Билли, заряжай.
Эпилог
Рука в руке, и между нами нет экрана :
Артисты, зрители, смешались нынче все,
И чувствам быть отныне только крупным планом,
Быть неподдельными улыбке и слезе.
Да, мы в кино, в котором слов не надо вовсе,
Поймем друг друга без замысловатых фраз,
Смываем грим, парик в терновый куст забросим,
А те кто любит, без прикрас узнают нас.
Артисты, зрители, мы вместе в чуде этом,
Моргнуть боимся, не исчезло бы оно,
Манит экран, как звезды на исходе лета,
Горят глаза, и вырывается кино
Из предназначенных проекций и объятий,
Мы не играем больше, просто так живем.
Все кто собрался здесь, по меньшей мере братья,
Кино в квартире, в мире, в космосе, во всем.
Кино в вине, в его букете, плеске, цвете,
Оно смеется, плачет, ждет, как вы, как мы.
Друзья, прошу, остановите речи эти,
А то спектакля не закончим до зимы.