недочитанной книге лежать и пылиться на полке.
в ней мы молоды были с тобой и на слово колки,
лили воду, и обсуждали всех без умолку,
а потом в один миг прекратили. и все. зима.
я давно научилась водиться в ватаге сама.
утешений мне хватит еще до скончания века.
я тут душу люблю предлагать за не-человека,
а сейчас мои грабли и вовсе устали лупить.
износились. сломались. просили про них забыть.
остановка жд, булочная, аптека
нарицательным станут местом. иди в обход.
повстречаешь иначе еще одного абрека,
что и сам уезжает по дальше от всех забот.
что гремит по карманам ключами и мелочугой.
обходи и не думай, такие места,
не думай.
перешоптываются деревья, дома, машины,
у тебя есть дом, есть собака и есть подруги.
а мужчины, ...не те почему то пошли мужчины,
или слишком возложено много, да не в первой?!
...уходи и не думай, наткнешься, так встань спиной.
звук от башни часов кричит, закрывайся дома,
донеси себя всю, не здоровайся с незнакомым.
не здоровайся. не печалься. и не молись.
ешь. работай. купай собаку. вынашивай мысль.
от кровати в тапочках и до вечерней истомы.
через площади, города, мимолетные стоны,
через слезы и через смех,через хруст скелета
от заката и до рассвета. только чур монеты
не кидай никогда больше там,где не видно дна.
глубина - по другому.
без дна - это пустота.