Я уж песен теперь не пою,
и гитара моя не звучит.
В арестанском сейчас я строю,
по команде ложусь и встаю.
Нету силы оковы сорвать,
нету силы решётку разбить.
Видно здесь мне свой век вековать,
о любимых весь век мне тужить.
За решёткою темень и тишь,
за решёткой усталый покой.
Что ж ты, бедное сердце, твердишь:
"Жизнь прошла, дверь закрыв за собой."