Рождественские метаморфозы.
(Из жизни Леонида Утесова)
В пальтишке куцем на морозе скрипач играл любимый вальс.
Он улыбался, пряча слезы, под музыкальный свой рассказ
Маньчжурских сопок, отголосок войны с Японией, былой,
Слегка фальшививший подросток три такта отбивал ногой.
Вальс памятный российской боли, геройской славы моряков -
Он толи пел, он плакал, толи и поднимался высоко.
У ног пустующая шляпа, мороз рождественский крепчал
И впору было бы заплакать, но инструмент не замолчал.
Тут офицер молодцеватый под руку с дамой шел, понур,
На сопках воевал когда-то – он помнил страшный Порт Артур.
Остановился и послушал - все будто снова пережил.
Тому, кто растревожил душу, он в шляпу рубль положил.
Скрипач от щедрости его, ведь он так много не просил,
Не мог придумать ничего – сказал
- Месье, о, гран мерси!
Промчались над Россией смерчи, по свету многих разметав.
В былом война, разруха, смерти – он то обрел, о чем мечтал.
Под Рождество, вдвоем с женою, в Париж прекрасный он попал
И вот, на улочке уютной, маньчжурский вальс вдруг зазвучал.
Скрипач играл о русской боли – он толи пел, он плакал толи,
То офицер, побитый жизнью, играл на улочке Парижа.
Метаморфоза положений, играет в перевертыш жизнь,
Из невозможных предложений, решаясь встречу предложить.
Опущен царский рубль в шляпу, нет смысла о прошедшем плакать.
С улыбкой,- Это Вы? – спросил,
- Спасибо Вам! Нет – гран мерси!