***
Хоть и в марте родилась, да, видно,
Вечно маем мне маяться.
Участь моя подглядывать,
Как тополя улыбаются,
Как по первому снегу
Ходят осины растерянно,
И считать только найденное
Безвозвратно потерянным.
Мучиться вместе с ростками,
Трудно идущими к свету,
Или врываться стихами
В бабье дождливое лето…
Кто-то сердито скажет:
Вот, мол, придумала участь!
Ты бы жила как люди,
Проще жила бы, не мучилась.
Только с улыбкой слышу,
Мама сетует снова:
“Да она была с детства
Вот такой непутевой”.
Цветущая вишня
Как будто приготовилась на бал,
Расправила все складочки на платье.
Поставить бы ей тысячу зеркал!
И каждую бы ветку целовать ей…
***
Ты спокоен совсем. Я тоже.
Улыбаемся даже друг другу.
Уж ничто нам теперь не поможет.
Вьюга, вьюга… Какая вьюга!
Вьюга звезды украла с неба,
Чтоб мои перепутать дороги.
Ты был рядом… А, может, не был?
Может это весны тревоги?..
***
Ты стоишь. Ты молчишь.
Уходи. Ничего не надо.
На душе непонятная тишь,
Как на площади после парада.
Я не знала, как больно трезветь.
Как страшно.
Вот и все, в зале снова свет,
И Джульетта преклонных лет
Улыбается ртом накрашенным.
***
Я научилась хлопать дверью
На твой костер с тревожной гарью.
На то, что пусть никто теперь мне
Вслед больше не взмахнет так заревом.
На ноги, сбитые в дорогах, -
Не весь ль равно где ты скитался!
На ночи, что в немых тревогах
Из комнат выкурить пытался.
А вдруг… А вдруг еще не сильно
Я дверью хлопнула на это?
И все ворвется так всесильно,
И все вернется так рассветно?
И вновь ко мне протянет руки
Жестоко так и так безропотно…
Наверно, нет страшнее муки
Дверь разом наглухо захлопнуть.
Она сидела – царица…
Она сидела – царица,
А мы все были плебеи.
Мы на нее глядели
И отчего-то робели.
Она нам была ровесницей,
На год постарше, может,
Но новой какой-то песней
Она нам душу тревожила.
И мы впивались глазами
В осанку ее горделивую,
Ведь про нее сказали:
“Красивая, да несчастливая”.
Теперь вот с ребенком мучится,
И ручки, мол, погрубели,
И как ей холодно крючиться
Одной на широкой постели.
Казалось, мы даже видели,
Что плечи ее вдруг слабеют.
Но сидела – царица.
А цариц не жалеют.
Исполнение романса Чайковского
“Забыть так скоро”
Голос звал и падал на колени
На виду у всех, средь бела дня,
И метался судорожно на сцене
От невыносимого огня.
Голос шел по чьим-то гулким веснам,
По рассветам, травам и цветам,
Голос вспоминал про ночи в звездах,
Про капели и птичий гам.
Все еще пытаясь улыбнуться,
В чем-то невозможном убеждал…
Боже мой! Как мог он не вернуться?!
Он, которого тот голос звал
Такая музыка в душе
Такая музыка в душе,
Что невозможно спать ночами!
Над бытовыми мелочами –
Такая музыка в душе!..
Откуда это, милый друг?
Ведь песни все давно пропеты,
И звонкой юности рассветы
Уж не ворвутся в сердце вдруг.
И среди пестрой суеты
Уже не жаждешь встреч глазами.
Все то прошло
Но было с нами!
Не потому ль порой ночами
Такая музыка в душе?!