Из Петербурга в Москву

Арина Элхэ Бедрина
К восьми утра мы так разогнались,
что машинист, реши затормозить он,
в наличии имел бы только высь
для тормозных путей. Вот так, транзитом
в загробный мир и завершился бы
мой путь поверившей во власть судьбы.

Два раза по четыреста кэмэ
на юг не поднимают ртуть, напротив.
И жаль, что это не московский мэр
ответственен за это, а широты.
Хотелось бы кому-то предъявить
за то, что с головы ты начал гнить.

В Москву из Петербурга - не нова
история, но сталкиваясь с тем же
по-новому поникнет голова
на тонкоствольном позвоночном стержне
в зависимости от сезона, от
имеющихся в плеере длиннот.

Когда, как мох, покрыл деревья снег,
жизнь кажется лишь частным проявленьем
зимы настолько, что представить вне
ее себя для связи поколений
опасно. Да и, в общем, ни к чему
проникнуть в неподвластное уму.

Пронзает поезд воздух и простран-
стволы деревьев пролетают мимо,
и только время, будто в ресторан,
заходит в каждый из вагонов. "Рима
третичного строительство не враз
происходило". Точка. В скобках - "(фраз.)".

Лети, сапсан. Я с миссией моей
считаю, что чего-нибудь, да стою.
От ледяных, от северных морей
до стен квартир столичных новостроек
или иных архитектурных форм
за пазухой везу холодный шторм.

Когда вернусь, оставив шторм в Москве,
где без меня под вечер он утихнет,
я увезу на сдачу в рукаве
снежинок пару или этот стих. Нет,
я не жалею. Выгодный обмен,
когда на карте столько перемен.

Ждет Петербург своими авеню
и стритс, в отличие от лабиринта
московского. Душа, почти что ню,
подобна дореформенным репринтам
бессмысленно громоздкой орфогра-
фией. И сердце - только плоть ребра

от плоти. Утомление как знак
успешной жизни - не вполне свежее
предания о двух столицах. Наг
пейзаж предзимний. Не желая шею
студить, в тепле повязываю шарф.
И музы мучат бубны вместо арф.