- Здравствуй, стеночка. Я не помешал тебе спать или думать? Спасибо.
...Какая ты красивая. Каждый камень разный.
Ты расскажешь о себе? Конечно, конечно, когда захочешь. Я знаю, что камни молчаливы. Но ведь с другом молчать так же тепло, как и говорить. Позволь мне быть твоим другом.
* * *
- Я слышу, как бьются сердца камней, из которых ты сложена. Они рассказывают свои истории, живут. Другие удары тоже слышу...
Тебе не больно? Потерпи. Хочешь, расскажу что-нибудь тоже? Я знаю ещё одну стену, она из дерева, и была чудесным другом. Павлиньи глазки сучков на ней смотрели на меня ещё до того, как я научился говорить. Ещё там были дороги и реки, горные кряжи. И то, что видело дерево, пока жило вертикально - облака и ветры пели в каждом брёвнышке кладки. Я спою тебе их песни, чтобы меньше болело...
* * *
- Тебе холодно? Снег идёт... Прижмись ко мне, будет теплее. Не дрожи, снег ведь такой красивый, и смотреть на него - радость. А поймать снежинку губами - вовсе чудо. Знаешь, я всегда, когда шёл первый снег, ловил их и надеялся, что снежинки сладкие... А ещё они все разные, веришь? Присмотрись. Правда, удивительно? Неужели за столько лет тебе никто об этом не рассказал?
* * *
- Прости, я кричал... Напугал тебя, да? Нет, ничего, просто сон. Вчера дотянулся до одного из твоих камней. У него такая тяжкая и страшная история...
Прости, сон рассказывать не буду, незачем тебя пугать. Раз дотянулся, значит, расту, и должен быть сильным... Тебе ведь тоже снятся сны, и не все они радостны - я слышу их. Знаешь, что я, кажется, умею? Не запоминать сны, это просто... Их можно исправлять, нужно только придумать счастливое развитие, представить, поверить. Попробуем? Ничего, что я пока немного боюсь спать. Я справлюсь...
* * *
- Погулять хочется. Ты не будешь скучать без меня? Я совсем недолго. И всё-всё расскажу тебе. Деревянной стене я приносил отпечатки листьев на своей ладони. А для тебя навещу горы и запомню дыхание камней...
* * *
- Не говори о дожде, я знаю, что ты плачешь. Что случилось? Ты гордая, но мы ведь друзья, и разделить - всегда легче...
Да, это тяжело. И то, что они ушли, и то, что боль была перед самым уходом. И теперь она станет и нашей - ведь мы будем помнить о них. Значит, боль разделилась и стала меньше. Теперь им хорошо, а мы потерпим, ведь мы живые. Ты больше не плачешь? Ты очень сильная, я горжусь тобой.
* * *
- Какой простор я видел! Море и небо, звёздные поля и воздушные крылья. Я тебе обещал принести, и всё поместилось внутри, в сердце. И растёт там. Это так удивительно... и знакомо, самое первое, что я почувствовал, когда родился - сейчас я это вспомнил. И уже не забуду.
* * *
- Слышишь? Звон. Как хрустальные колокольцы, только ещё чище, ещё волшебнее...
Правда? Я не знал, что это звенят идущие годы... У всех по-разному, надо же. Значит, могут и скрипеть, и шуршать, и вскрикивать... Как много ты видела и слышала! Спасибо, что дружишь со мной.
* * *
- Обжёг тебя, прости. Нет, не очень... Как объяснить, не знаю - у стен и людей болит по-разному. Но всё хорошо. Я отодвинусь пока, а там будет не так горячо. Это правда хорошо, потому что наконец нашлась дорога, которую я давно ищу. Вот-вот найдётся...
* * *
- Мне пора, и я cчастлив - дорога позвала меня. А ты отчего грустишь? Разве ты собираешься меня бросить? Мы уйдём вместе - тебе стоит только захотеть.
Когда деревянная стена была со мной, она собралась уходить первой. Я был тогда совсем мал, а она становилась огнём и уходила... А когда я собрался уйти вместе с ней - попросила меня остаться. Сказала, потом пойму... Тогда было трудно, но потом я понял: расставаний нет. Совсем.
Так ты пойдёшь со мной?
Спасибо тебе... Какое счастье!
- Гвардеец! Что за шум на площади?
- Не могу знать, Ваше Величество!
- Начальника стражи ко мне, дворцового коменданта, живо!
...
- Советник, что происходит?
- Все разбежались, Ваше Величество.
- Что происходит - бунт, война, переворот?
- Тюрьма на площади рухнула, Ваше Величество.
- Ты бредишь. Пятьсот лет правления моей династии... за это время ни один подкоп, ни одна попытка взорвать, сломать, навести чары не удалась. Всего два побега, те...
- Я помню, Ваше Величество...
- И что на сей раз?
- Покорно прошу простить меня, Ваше Величество... одна из стен тюрьмы просто.... перестала существовать. И, совершенно закономерно, вследствие этого тюрьма рухнула.
- Что ты несёшь? Это невозможно. Что сказали придворные учёные? Хотя тогда...
Послушай... что думаешь ты сам?
- Что тут думать, Ваше Величество... Первый бежавший, тот, что нырнул перед казнью в тазик для умывания, а потом его якобы видели рыбаки в на побережье возле южной границы - он просто любил свободу так сильно, что однажды она ответила ему взаимностью.
Второй - тот, что нарисовал на стене каземата лодку, сел в неё и уплыл на глазах надзирателя - был мудрец. Он был так мудр, что свобода любила его и поселилась в его душе, как дома...
- Прекрати, я помню предания. Что с третьим? Кто он? Почему так?
- Осмелюсь напомнить, Ваше Величество - много лет назад я предупреждал Вас: не стоит сажать в тюрьму сказочника по рождению. Особенно пока он ребёнок...
- Хватит! Нет слов бессмысленнее, чем "я предупреждал". Что было тогда делать с мальчишкой-погорельцем, который неизвестно как остался жив и болтал несусветное? Ты сам говорил, дом его наверняка не сам загорелся, а соседи...
- Вот именно, Ваше Величество. Осмелюсь спросить - Вы помните, что болтал он тогда?
- Столько лет... я не обязан... Разумеется, не помню! Но очень - слышишь, очень хорошо! - помню, что мне от его слов было больно. Поэтому и...
- Нужно было просто подождать. Осмелюсь предположить, что очень многим людям было больно от его слов. Голодному можно болтать про звёздные песни, но тому, у кого от голода в недород умирает ребёнок... Тому, у кого на глазах убили жену во время военных действий... Уверяю Вас, Ваше величество - его забили бы камнями, через месяц или через год, только и всего.
- Но это не все люди! Таких, кому от его слов было хорошо, тоже немало. И это было опасно!
- Ваше Величество - мудрый правитель. Однако мы имеем то, что имеем.
- Да! Теперь Свобода - этот зверь, на которого невозможно надеть намордник, которого нельзя посадить на цепь, разрушил - нет, проглотил! - стену. И уже вцепился в глотки. Слышишь, что творится на площади? И что теперь делать - объявлять военное положение, издавать указы, бежать из столицы?
- Ваше Величество, своим советом я боюсь вызвать Ваш гнев... Однако... несмотря на то, что раньше Вы не прислушались, осмелюсь высказать свои соображения.
Не нужно ничего делать. Это тогда, годы назад, Вы могли не заметить этого малолетнего погорельца - сгинул бы как-нибудь сам. А нет - можно было бы не замечать его. Или предложить быть летописцем. Ведь они, сказочники по крови, не просто верят в то, что придумывают и рассказывают. Они видят мир иначе. И что видят, о том и говорят.
И поверьте, Ваше Величество - сила такого слова... весьма велика. Настолько, что мир действительно становится таким - там, где прозвучало слово или просто находился этот... видящий. Так что теперь Свобода - уже не зверь, это воздух. Его не поймать, не закупорить. Кто вдохнёт, тот вдохнёт...
- Ты меня не успокоил. Но если так, как ты говоришь, придётся оставить всё как есть.
Но как ему удалось? Стена - на ней были заклятия, действовавшие пять веков, её не могли разрушить ни бунты, ни время... Что он сделал?
- Он умер, Ваше Величество. А стена ушла вместе с ним - они дружили. Вот и всё.
- Никогда не слышал такого бреда. Тебе-то откуда знать?
- Вы знаете, Ваше Величество, что из окон моего кабинета - вид на одну из стен тюрьмы. Перед растворением её я смотрел в окно...
- И... что? Ну, что Вы молчите и вздыхаете, советник? Я желаю знать?
- Да ничего, Ваше Величество. Перед растворением на стене на мгновение возникла надпись...
- Ну, дословно!
- Любовь не имеет стен.
- Ну и что?
- Не знаю, Ваше Величество. Но, вероятно, это заклинание и разрушило тюрьму... это всё, что я могу предположить.
- Кто ещё видел?
- Площадь была пуста. И теперь Вам предстоит выбрать - убить меня или... оставить всё как есть.
Советник на следующее утро был найден мёртвым в своей постели.
А больше ничего и не случилось. Разве что тем же утром исчез королевский шут - он имел привычку прятаться за троном во время опасных разговоров короля.
Остался колпак с бубенцами, вместо одного была привязана скомканная бумажка со словами: "Надоело скрипеть".
Ну, ещё иногда на стенах домов стали появляться надписи:
"Любовь не имеет стен".
Что это может значить, люди толковали по-разному...