Месть снохи
В нашем доме жила Марья Ефимовна, говорили, что она работает в горисполкоме секретаршей. Женщина была вечно занятой и высокомерной. Двое ее детей с утра до вечера играли во дворе, были неухоженными, зато мать — всегда при прическе и маникюре. Однажды она попросила меня посоветовать, что сварить и как принять гостей, призналась, что никогда раньше этим не занималась. Я даже представить себе не могла, что есть женщины, которые абсолютно не умеют готовить. Мне пришлось все приготовить самой, времени не было объяснять. Она тянулась ко мне, позже я поняла почему. В те годы я работала в торговле, и многие хотели со мной дружить.
Как-то Маша, показывая альбом с фотографиями, призналась, что старше мужа на семь с половиной лет, я не обратила внимания на ее слова, но последняя фраза насторожила: «Свекровь никак не может простить мне, что я окрутила ее сына». Оказывается, соседка преподавала в техникуме, где учился рослый юноша Алеша из обеспеченной семьи. Отец — бывший полковник царской армии, был женат на молоденькой девушке, которая благодаря этому браку получила медицинское образование. На фото я увидела пожилого настоящего царского полковника в красивой военной форме. Алексей был обучен хорошим манерам, играл на фортепиано, мать к этому времени стала известным врачом-акушером. Свекровь возненавидела сноху, и делала все, чтобы разлучить с сыном. Маша держала оборону, но в конце концов, ее уволили с работы за аморальное поведение. Они с Алешей уехали в Караганду, он так и не получил образование. Родители переживали за сына и перестали общаться со снохой. Даже после рождения детей не признали сноху-старуху, как называли ее. Тут Марья Ефимовна со злостью в голосе призналась:
— Я верю, наступит день, когда смогу отомстить ей.
Прошло лет пятнадцать, развалился СССР, среди соседей прошел слух, что Алексей перевез свою мать из Зыряновска. На следующий день Марья Ефимовна пришла ко мне и предложила купить у нее старинный браслет, мужские часы, портсигар и множество золотых изделий. Муж сразу предупредил:
— Ничего у нее не покупай! Эти вещи принесут несчастья тем, кто их купит. Не успели старуху привезти, а уже торгуют ее украшениями.
Позже я узнала: соседи раскупили ювелирные изделия, и она на эти деньги срочно купила две квартиры детям. Однажды на балконе четвертого этажа, где жила эта семья, я увидела пожилую неухоженную женщину с распущенными волосами. Она кричала:
— Люди, помогите, сноха хочет меня отправить в психиатрическую больницу!
Сын и внук насильно втащили ее в квартиру. Так как я работала в торговле, домой приходила поздно, крики этой женщины больше я не слышала. А соседи постоянно слышали, но никто никаких мер не принял. Марья Ефимовна пришла ко мне и расплакалась:
— Не знаю, что делать со свекровью, в Зыряновске она работала врачом, вела аморальный образ жизни, гуляла с молодыми парнями, мы с мужем вынуждены были ее забрать.
После среди соседей пошел слух, что мама Алексея — сумасшедшая, ее отправили в психиатрическую больницу. Людмила, соседка по дому, как-то пришла ко мне и рассказала чудовищный случай. Сергей — сын Маши попросил сына Людмилы Олега сходить с ним в больницу к бабушке. Он отнес литровую банку жареной картошки, пожилая женщина залезла руками и стала жадно кушать. Старуха пожаловалась Олегу, что сноха хочет убить ее, что она абсолютно здоровая, но сноха заплатила врачам, и они держат ее в клинике.
— Если можешь, скажи своей маме, пусть поможет мне, — взмолилась женщина.
Людмила в тот же вечер пошла к Марье Ефимовне и потребовала объясниться. Маша пригрозила:
— Ты ничего не докажешь, а она будет гнить в больнице, пока не сдохнет! Я так ждала этого момента, чтобы отомстить ей. Несправедливо, что мы, соседи, не вызвали милицию, были равнодушными к ее горю. Вскоре мне встретился Алексей, он был чем-то озабочен. Я спросила:
— Что случилось, может, нужна помощь?
Он ответил:
— Мать померла. Завтра в девять утра придут ребята, мы ее за пятнадцать минут закопаем.
Я была шокирована, спросила, где же гроб. Он ответил, что из больницы ее сразу повезут на кладбище. На вопрос, где Маша, ответил:
— Отдыхает в Алматы в доме отдыха.
Что удивило: в глазах ни слез, ни сожаления, как будто умерла чужая женщина.
— Марью Ефимовну, — он так называл жену, — я не буду тревожить, пусть отдыхает.
До этого, года два назад, умерла ее мать — очень скромная, тихая женщина. У нее была астма, благодаря этому диагнозу, Марья Ефимовна выбила в нашем Доме ученых пятикомнатную квартиру. Бабушка Зоя умерла рано утром. Марья Ефимовна приехала ко мне в магазин, я помогла ей с продуктами, вечером она пригласила соседей. Что удивительно, и тут у нее не было ни слезинки на глазах. Она произнесла:
— Жалко маму, только зачем родила нас троих, выросли мы в нищете, свекровь называла меня нищенкой, и свекор презирал. Они не считали меня за человека.
Об этой семье я вспомнила после того, как увидела кадры из дома престарелых. Главный врач дал интервью и признался, что в интернаты для престарелых уже идет запись — не хватает мест для всех желающих. Он рассказал много случаев, когда взрослые дети отдают своих родителей в дома для престарелых и инвалидов, чтобы не обременять ни детей, ни себя. А дочь одной больной, даже не приехала, хотя раз десять ее вызывали к матери. Больная женщина после операции умерла от тоски и горя, ей нужна была поддержка родных и близких, горячо любимая дочь после похорон приехала взять справку о смерти, чтобы получить пособие на погребение.
Иногда хочется воскликнуть: «Люди, остановитесь, что вы делаете?! Неужели мы становимся хуже зверей?!»