Укутавшись в ветошь предсмертных улыбок,
Накинув на голову морок-платок,
Старушка под елью фатальных ошибок
Свинцовые шишки звала в узелок.
Свинцовые шишки, свинцовые пули
Кого вы сломали, кого вы погнули?
Кого вы убили, кого покалечили,
Кого потушили, кого изувечили?
Белели вороны и щурились совы.
Старушка клюкой разводила кусты.
Редели живые и множились вдовы,
Горели дома и взрывались мосты.
Вот шишки связистам, вот шишки солдатам.
Вот журналистам, вот штатским ребятам.
Пули для бабушек, пули для девушек,
Пули для мальчиков, эти для дедушек.
Чернели деревья в тревожном затишье,
И плавилось солнце багровым стыдом.
Свинцовые пули, свинцовые шишки
В её узелке умещались с трудом.
Там шишка журавлику из Хиросимы.
Там шишка для мишки из русского сна.
Там шишки подсолнухам, шишки озимым.
Там пуля твоя и там пуля моя.