Вступает серый город в серый день,
но лампочки в домах почти не гаснут.
И ватты килограммами напрасно,
по окнам судя, тратятся везде.
Привычно всем, кто в Питере рожден.
Погоду нашу осуждать не мне бы.
Уже с утра простуженное небо
сморкается хроническим дождем.
С водой смешалось снега молоко,
умножилось количество проталин,
и сразу же отчетливее стали
заблудшие следы снеговиков.
Хлебает обувь сброженный кефир.
Как не хватает городу мороза!
Кусты торчат пучками тонких розог,
подобно фасцам ликторских секир.
Звон капель образует метроном.
Мы хмуро его слушаем, скучая,
и ждем весны под крики наглых чаек,
вонзившиеся в карканье ворон.