Хрустящий пламень в мертвом доме,
Метель постукивает в дверцу
И образ, мне давно знакомый,
Навеки поселился в сердце.
Не греет ничего на свете.
Огнем в печи горит столетье.
И жалом черные ресницы
Вонзаются в мои страницы.
Ни запылившиеся книжки,
Ни исцеляющее время
Не успокоят это, слишком,
Во мне ужившееся бремя.
И пламень догорает скудно,
Мороз буянит чуть устало.
О, если б знал, что будет трудно,
Я от любви себя заклял бы.