Есть книги, что дарованы нам свыше,
Тех глав героям в вечность пропуск дан,
Мы в тихом шелесте страниц их слышим,
Как жизнь сама придумала роман.
Я на себя позволил смелость взять
Одну из них для вас пересказать.
В истории то был не первый случай,
Когда на остров штормом занесло,
Но, видно, Александр Селькирк везучий,
Коль угодил он под перо Дефо.
Что Даниэлю нашептала Муза,
Известно всем от Робинзона Крузо.
Отец твердил, желая счастья сыну,
Богатство давит, нищета гнетёт,
Милее золотая середина,
Стабильный, ежемесячный доход,
Но лишь родил у юноши протест
И страсть большую к перемене мест.
Перелистнём придуманные даты,
Сомненья прочь, назад не повернуть,
Есть ветер в парусах, скрипят канаты,
К далёким берегам проложен путь.
А выбрал он себе судьбу такую
На рейде Ярмудском, принёсшем бурю.
На море рядом гибель и удача,
Смелей рискуй и ты уже богат.
Не повезло? Пусть неудачник плачет,
Берёт на абордаж корабль пират.
Два года Робинзон у них в плену
Унылую судьбу раба тянул.
Кто был рождён свободным гражданином,
Попавши в рабство, мыслит, как стратег,
Хозяев усыпив смиреньем мнимым,
Он не упустит шанса на побег.
И Робинзон все долгие два года
Был занят мыслями такого рода.
Сначала он садовником трудился,
Прилежно выполнял любой приказ,
Потом доверия к себе добился:
Для рыбной ловли снаряжал баркас,
Сдавал хозяину к столу улов,
Дождался случая и был таков.
Он верил в жизнь и пережил невзгоды,
Врагов своих перехитрить не грех.
Обретена желанная свобода,
Но рано ещё праздновать успех.
Вдруг господин догнать рабов захочет,
И берег Африки опасен очень.
Плывут вдоль побережья, там ночами
То раздаётся зверя жуткий рык,
То берега пустынею встречают,
То слышен негров непонятный крик,
Но, наконец, пришёл счастливый час,
Был с корабля замечен их баркас.
Мытарства кончились, конец союзу,
Имущество и мальчика продал,
Восмерики сложил в карманы, Крузо
Обрёл первоначальный капитал.
Распорядился им весьма умело,
В Бразилии своё он начал дело.
А дело это просто означало,
Что он земли немного прикупил,
Семян и инструментов для начала
И принялся пахать по мере сил.
Вдруг к земледелию азарт возник,
Сажал табак и сахарный тростник.
Растёт доход, а с ним растут заботы,
Повсюду дефицит рабочих рук.
Рабы в цене, на них сегодня квоты,
И Робинзона осенило вдруг:
-Мы в Африку сгоняем за рабсилой.
(В те времена обычным делом было).
Рассказ дошёл до главного момента.
Обрушился на судно страшный шквал,
И к берегам другого континента
Корабль рабовладельческий попал.
В местах, куда занёс их ураган,
Впадает Ориноко в океан.
Тринадцать суток по ветру носило,
Двоих матросов сбросило за борт,
А после передышки с новой силой
Взял ураган последний свой аккорд.
Волною судно бросило на скалы,
Надежда на спасенье угасала.
Уже на волосок от смерти были,
"Всем в шлюпку!"- капитан им приказал,
Едва от корабля они отплыли,
Как лодку сокрушил девятый вал.
Несчастный экипаж пошёл ко дну,
Лишь только Робинзон не утонул.
Едва живой, потрёпанный прибоем,
Но счастлив, что уже на берегу
Он думал: "Как я пережил такое!
Куда попал и как спастись могу?
Здесь, вероятно, дикари и звери,
Должна быть и вода, по крайней мере".
Нет корабля, волной разбита шлюпка,
По берегу он шёл, не чуя ног,
Хотя есть старый нож, табак и трубка,
Среди камней нашёлся ручеёк.
Водички Крузо натощак глотнул,
Залез на дерево и там уснул.
Известно - утро мудреней, чем вечер,
Пора чудес, заметим мы теперь.
Шторм за ночь стих, корабль их недалече
От берега надёжно сел на мель.
Успеть бы проложить туда дорожку,
Чтобы разжиться чем-нибудь немножко.
С надеждой шёл по берегу залива
Голодный Робинзон, ступая в ил.
К полудню шло. Благодаря отливу,
Он к кораблю всё ближе подходил,
Потом, проплыв немного, кое-как
Схватил канат и забрался на бак.
А судно-то неплохо сохранилось,
Выходит так, что все его друзья,
Не ведая, что выпадет им милость,
И в шлюпку сели и погибли зря.
Тут Робинзон в свою звезду поверил
И стал свозить имущество на берег.
Не буду утомлять перечисленьем
Предметов этой тыщи мелочей.
Работал увлечённо, с вдохновеньем,
Пожитки собирал двенадцать дней.
Потом корабль, не выдержав волну,
Распался на куски и затонул.
Но мимоходом всё-таки отмечу
Среди полузатопленных кают
Особо знаменательную встречу,
Что повод к размышлению дают
И пополняют тощие бюджеты -
Из серебра и золота монеты.
Везде, всегда их людям не хватало,
А здесь на острове, что с них возьмёшь,
Ценней всего презренного металла
Для Крузо стал простой железный нож,
Но всё же денежки сложил в мешок
И с корабля на берег уволок.
Чтобы совсем развеять неизвестность,
Поднялся Крузо на высокий холм
И с высоты обозревая местность,
У видел море синее кругом.
Скорбя, он понял, что попал на остров,
Откуда будет выбраться не просто.
Хоть шансы на спасение и шатки,
Изгой решил с судьбой продолжить спор:
Из парусины натянул палатку,
Пещеру вырыл, а вокруг забор.
И утомлённый праведным трудом
Теперь считал, что у него есть дом.
Ну дом, не дом, но всё-таки жилище,
Укрытие от солнца и дождей,
Пещера-склад, где инвентарь и пища,
Собака, кошки, всё как у людей.
Здесь можно жить и, слыша моря рокот,
Порассуждать, что хорошо,что плохо.
В народе издавна так примечали,
Каким бы страшным ни был случай, но
Есть и другая сторона медали -
Спасенье провидением дано:
"Одиннадцать нас было в шлюпке той,
Но лишь один из них ещё живой.
Совсем один, забытый и несчастный,
И океан, куда ни посмотри,
Грозится отовсюду мир опасный:
То звери дикие, то дикари,
Следят как-будто бы из каждой щели,
Но почему-то до сих пор не съели.
Не знаю я, когда меня отыщут,
Так стоит ли и жизнь свою беречь.
Хотя есть порох, инструмент и пища,
Всегда тепло, топить не надо печь",-
Так думал Крузо о добре и зле,
Но всё-таки мечтал о корабле.
О корабле скажу немного ниже,
Сначала надо бы наладить быт,
В инструкции по обустройству хижин
Главнейшее из правил говорит:
-Коль стул как стул, а стол как стол вам служит,
То можно жить, как в Англии, не хуже.
Стол сотворил, а на столе не густо,
Нужна посуда, проще говоря,
Осваивать гончарное искусство
Пришлось ему практически с нуля.
Трудился долго, и случился шок,
Когда увидел первый свой горшок.
Зато у Крузо вышли без заминки
(Как только подыскал материал)
Различных форм и величин корзинки,
Ну хоть сейчас неси их на базар.
Всё потому, что в детстве он на счастье
Не раз смотрел, как плёл из прутьев мастер.
Лоза, она, конечно же, не камень,
Но, как заметил умудрённый гид
Известно, что плетение руками
Древнее знаменитых пирамид.
И мне случалось тихим вечерком
Плести узор китайским узелком.
Наверно, это лишнее, но всё же
(Видать меня немного понесло)
Всем говорю, особо молодёжи,
Ребята, изучайте ремесло.
Ведь если что-то делаешь руками,
Приходится и шевелить мозгами.
И приведу ещё пример до кучи,
Застрял корабль космический в пути,
Сломалась ЭВМ - ужасный случай,
Назад ему дороги не найти.
Где тормозить, и где включить форсаж
Определить не может экипаж.
На складе где-то отыскали счёты,
И капитан всем объявил аврал,
Неделю просидели за работой,
Но экипаж орбиту рассчитал...
О космосе писать здесь нет резона
Давайте-ка опять про Робинзона.
В быту, в хозяйстве наведён порядок,
Козу завёл и стал писать дневник,
Сажал ячмень и риса пару грядок
И, наконец, в глубь острова проник.
Там оказался просто райский сад:
Росли лимоны, дыни, виноград.
Уйдём немного от оригинала,
Есть небольшой у автора пробел,
На острове еды любой хватало,
Но всё же рыбу Крузо мало ел.
За что Дефо обидел Робинзона?
Почти убрал её из рациона?
Напрасно, рыбу есть необходимо,
Бывает рыбный день, бывает пост,
Она под соусом любым любима,
Да и рецепт приготовленья прост.
Считается, что рыбные блюда -
Полезная и вкусная еда.
Мы вспомним, если заглянуть в начало,
Что Робинзон - искусный рыболов,
Но автора всё это не прельщало,
А согласиться с ним и я готов,
Конечно, не заставишь из-под палки
Любителем быть рыбы и рыбалки.
К тому же говорят у нас в народе,
Мол "лучшая уха из петуха",
Но, если "рыба посуху не ходит",
То, как бы ни была уха плоха,
Не многие откажутся из вас
Рыбалке посвятить хотя бы час.
Вернёмся к Робинзону, он однажды
Попал под дождь, до ниточки промок,
И в результате наш герой отважный
Серьёзно заболел и даже слёг.
В отсутствии лекарства Крузо хитрый
Лечился ромом, табаком, молитвой.
Болезнь ушла, но вызвала тревогу:
-Ну кто я в этом мире? Жалок, мал,-
Он регулярно стал молиться Богу,
Чтоб Бог его в беде не покидал,
Но, если видел в тучах горизонт,
Не забывал с собой в дорогу зонт.
Ещё один ужасный случай скоро
Напомнил грозно, кто хозяин тут.
Заколебались и земля, и горы,
Качались около восьми минут,
И на глазах произошло такое!
Скала огромная упала в море.
Ведёт землетрясение к потере
И жизни, и имущества всего,
От этой тряски рухнул свод в пещере,
Могло засыпать Крузо самого.
Небесный ангел снова его спас,
Дай Бог, чтоб также было и у вас.
А грозные явления природы
Случались на земле во все века,
Мы даже в наши развитые годы
Не можем их предугадать пока.
И есть тому ярчайшие примеры -
Челябинский сюрприз из атмосферы.
Рвануло будто тридцать Нагасаки
Из космоса простое вещество,
Весь город после утренней атаки
Засыпало разбитое стекло.
Все живы, правда, раненые есть,
А местности особенная честь.
В любые времена искал ответа
Или защиты человек просил
У Будды, Иисуса, Магомета
И просто у каких-то Высших сил.
Ничтожество своё осознавая,
Душе всегда спасения желая.
Хотя к словам относимся не строго:
"Дай, Бог!", "Не дай, Бог!", "Упаси, Господь!",
Когда подкрадывается тревога,
Мы обмахнёмся пальцами в щепоть,
Покрасим яйца, в праздник в храм зайдём,
Псалтырь читаем и прощенья ждём.
Но вера есть материя иная,
Она, проникнув в нашу плоть и кровь,
И негасимым пламенем пылая,
Должна зажечь к Создателю любовь,
Светить, как кораблю маяк на море,
Как солнце и луна в небесном хоре.
Костёр не поддержать лишь разговором,
Живёт огонь, пока горят дрова,
А вере нашей не нужна контора,
Необходимы мысли и дела,
Чтоб каждый был немножечко поэт,
Любил себя, свою семью и свет.
В насущных хлопотах прошло три года,
И тихий островок стал Крузо мил,
Уж не пугала дикая природа,
Он жизнь такую даже полюбил,
Одежду износил, оделся в шкуры,
Но сохранил черты своей натуры.
Ему всегда покоя не давала
На западе от острова земля,
Звала, манила с самого начала,
Нелёгкий путь на родину суля.
Чтоб замысел исполниться тот мог,
Построить надо лодку иль челнок.
Для волн морских челнок хороший нужен.
Он дерево валил недели три,
Четыре обрабатывал снаружи,
Потом ещё полгода изнутри.
И вышла робинзонова галера
Однако же солидного размера.
Но, видимо, попутал злобный гений,
Застрял на стапелях его фрегат,
Дрожат с натуги руки и колени,
Поднять не может ни перёд, ни зад.
Так и не сдвинул лодку ни на пядь,
В лесу оставил век свой доживать.
Частенько первый опыт неудачен,
А на второй уж не хватает сил.
Упрямый Крузо справился с задачей,
Другую лодку на воду спустил
Размерами поменьше первой. Вскоре
Он испытал её на прочность в море.
Ворчим порою: "Не было б печали..."
Хотел весь остров с моря осмотреть,
Но только лишь от берега отчалил,
Попал в течение, как рыба в сеть.
С огромной силой лодку понесло,
Не помогли ни парус, ни весло.
Всё выше, выше солнце поднималось,
Исчез за горизонтом островок,
В груди у Крузо поднималась жалость
К себе, к тому, что сохранить не смог.
Рискнул судьбой своей, поверить трудно,
Так легкомысленно и безрассудно.
Уютный островок, что стал так близок,
Ручей и огород, шалаш в лесу.
Всё в одночасье променял на призрак,
Заслуженную кару я несу,
И, обращаясь к Богу, клятву дал
Не покидать свой остров никогда.
Случилось чудо - свежий южный ветер
Наполнил новой силой паруса,
И удивлённый Крузо вдруг заметил -
Всего через каких-то полчаса,
Что понесло его челнок обратно,
Услышана молитва, вероятно.
Причалив, в тихой бухте лодку спрятал,
К морским прогулкам поумерив пыл,
Надолго бросил этот спорт проклятый,
Про ветер и про паруса забыл.
Трудился по хозяйству, не спеша
По острову прогулки совершал.
Однажды изучая побережье,
Заметил неизвестные следы,
Такого здесь не наблюдалось прежде,
Чтоб на песке и прямо у воды
Вдруг совершенно чёткий отпечаток
Каких-то голых человечьих пяток.
Находка неприятностью грозила.
Что за дикарь тут отмерял шаги?
И, судя по ступне, имел верзила
Огромного размера две ноги,
Ужасно неприятный , злобный вид
И, несомненно, волчий аппетит.
А обнаружив части от скелетов,
Валявшихся на пляже просто так,
Стал брать с собою пару пистолетов,
Ружьё, топор, чтоб не попасть впросак
И быть ему всегда готовым к драке
На случай отражения атаки.
К сраженью продолжая подготовку,
Подзорную трубу с собой носил,
С горы высокой рекогносцировку
Сначала ежедневно проводил,
Но только волны шли с той стороны.
Наскучил ему скоро бог войны.
Стал рассуждать, имеет ли он право
Судить своим законом дикарей,
Пусть Англия - великая держава,
Но каждый в праве жизнью жить своей.
Одни преступников петлёю душат,
Другие их предпочитают скушать.
И начал часто сниться Робинзону
Один и тот же непонятный сон:
Идёт он будто берегом знакомым,
Бежит ему навстречу босиком
Туземец загорелый и нагой,
Другие гонятся за ним толпой.
Упавши перед Крузо на колени,
Он просит: "Пощади, спаси меня!"
И Робинзон без лишних рассуждений
Палит в толпу из своего ружья.
Мы редко верим в сонную науку,
Но согласимся - этот вышел в руку.
Произошло всё точно до деталей.
Спустя примерно года полтора
Недалеко от этих мест пристали
Пироги с людоедами "Пора!" -
Подумал Крузо и в кустах залёг,
Точней прицелился и взвёл курок.
Пылал костёр, туземцы в бубен били,
Кровавый совершая ритуал,
Так увлеклись, что вовсе позабыли
О пленнике втором, и он сбежал.
Покинул Робинзон свою засаду,
Короткий бой и раб ему в награду.
"Уединение своё разрушу,
Я буду пастырем для дикаря,
Наивную его спасу я душу,
А он от одиночества меня". -
Вёл Крузо пленника к себе домой,
Стараясь не вставать к нему спиной.
Напрасны опасения, спасённый
Усвоил быстро, кто тут гоподин,
Благоговел он перед ним, покорно
За повелителем своим ходил.
Забыть старался дикости пороки
И брал цивилизации уроки.
Сперва с трудом друг друга понимали,
Но время шло, тот и другой привык
К иным обычаям, иной морали,
Старался изучить чужой язык.
Стал между ними с некоторых пор
Немножко получаться разговор.
Сначала познакомимся: "Послушай,
Я Крузо, моё имя Робинзон.
А как твоё? А, впрочем, ладно лучше
Я назову тебя..." - Подумал он,-
"Раз в пятницу спасён ты, то отныне
И Пятницею будет твоё имя".
Тут закорючка вышла с переводом,
Ведь пятница в английском языке,
Как выяснилось, не имеет рода,
А в русском правила совсем не те.
Во все известные нам времена
По-русски пятница всегда она.
Смеются, как угодно называйте,
Хоть пятницею, хоть печным горшком
Или, как было изначально friday,
Но мы тут остановимся на том,
Что назовём слугу у Крузо Фреди,
Ну, а по-русски будет просто Федя.
И вот, когда наш Федя стал немного
Язык английский, вроде, понимать,
Заговорил с ним Робинзон о Боге,
Который выше чем отец и мать.
Ответил Федя: "Он известен мне,
Старик, живущий на большой горе.
Его мы называем Бенамуки,
К нему на гору наши мудрецы
Придут, поговорят, поднимут руки,
Потом рассказывают всем жрецы,
Что Бенамуки рассердился очень
И что он в этот раз от племя хочет"
Подумал Крузо, видно, духовенство
Всегда имеет неплохой улов,
Налажено у их преосвященства
Повсюду промывание голов,
И часто прилипает к их рукам,
Что прихожане жертвуют на храм.
Чего не понял совершенно Федя -
Какой от дьявола для Бога прок,
И почему же Царь Небесный медлит,
Давно бы уничтожить его мог.
Пора кончать нам это дело, право,
А то совсем запутал нас лукавый.
Работают друзья, ведут беседы,
Опять пироги к ним с большой земли,
На остров тихий злые людоеды
Вновь пленников с собою привезли.
Пришлось героям нашим в бой вступить,
Чтоб гибель новых жертв не допустить.
Их двое: бородатый европеец,
Корабль его разбила здесь волна.
Второй спасённый ими был индеец,
В нём Федя своего отца узнал,
И радости их не было предела,
А Робинзон решил: "Пора за дело".
Монарх без свиты, что без палки нолик,
Про Крузо так сказать уже нельзя:
Есть протестант, язычник и католик,
Теперь он кто-то вроде короля.
А, где король, там будет и указ,
Забота о порядке среди масс.
А массы что? Домой попасть хотели
(Как помнится, уже не в первый раз).
Необходим для достиженья цели
Провизии достаточный запас.
Вопрос понятен, все взялись за дело
Увеличенья площади посева.
Затем папаня Федин с бородатым
Отправились опять на материк,
Где европеец жил уже когда-то,
Где потерял товарищей и бриг:
Собраться надо бы всем вместе для
Строительства большого корабля.
Когда они туда уже уплыли,
У острова замечен был корабль,
На расстоянии не больше мили
От берега он бросил якоря.
Взволнован Крузо, радостно и жутко.
От судна к берегу подходит шлюпка.
Пора идти встречать, но что такое?
Придётся подождать ещё чуток,
Средь экипажа связанные трое,
Их бьют, потом бросают на песок.
Другие пьют вино, лежат в тени,
Тут разобраться надо, чёрт возьми.
Скрываясь за камнями и кустами,
Приблизились к сидящим на земле,
Из разговора пленников узнали,
Что бунт произошёл на корабле.
Предатели бросают капитана
На этом острове средь океана.
К ним вышел Робинзон:"Коллеги, здрасте!
Вам сэр необычайно повезло,
На острове, как представитель власти,
Я должен пресекать любое зло.
Вас приглашаю в строй со мною встать,
Чтоб вместе остальных арестовать,
Учитывая превосходство в силе,
Внезапно лучше нападать на них."
Пошли в атаку и двоих убили,
В плен сходу захватили остальных.
Вот так потенциальные пираты
Разбиты были и под стражу взяты.
И капитан захваченного судна
От радости спасителей обнял,
Он говорил, хоть будет очень трудно
Корабль освободить, но обещал
В знак благодарности любой ценой
Доставить Крузо в Англию домой.
Они успешно справились с задачей,
Разбойников беспечность подвела,
И пятеро из них остались, плача,
Продолжить робинзоновы дела.
Когда же были выпороты двое,
На острове остались только трое.
Ждёт капитан, два дня даны на сборы,
Пугает Крузо предстоящий путь,
На всё прощальные бросает взоры,
Вернётся ли сюда когда-нибудь?
Здесь двадцать восемь лет считал он дни,
Пришёл момент, все сочтены они.
Берёт с собой в Европу Крузо Федю,
Из шкуры шапку, знаменитый зонт,
Конечно, с ними попугай поедет:
И говорит, и с виду, как виконт.
Ах, деньги, деньги - кровь цивилизаций!
Они-то несомненно пригодятся.
Конец, хотя роман ещё не кончен,
Но дальше жизнь простая, без затей,
В ней Робинзон делами озабочен,
Ел, пил, женился, нарожал детей.
Скажу лишь, чтобы полным был рассказ,
Он посетил свой остров ещё раз.
Минуло много лет, столетий даже,
Жив образ Крузо в памяти людской,
И робинзоном назовётся каждый,
Кто снова в ситуации такой.
На берегах Суры, Оки, Гудзона,
Везде живут потомки Робинзона.
Наверно, многим кажется порою,
Что тошно стало жить среди людей
И что наедине с самим собою
Постигним тайны мира мы верней.
Как Робинзон, на острове своём
Смысл мироздания всего найдём.
Христос набрался святости в пустыне
За сорок дней без пищи и воды,
Возможно, надо каждому мужчине
Палатку взять, немножечко еды,
Забраться в глушь, чтоб на заре проснуться
И мыслью с вечностью соприкоснуться.
На пару дней, ну максимум неделю,
И вновь туда, где люди, дом, семья,
Ведь только здесь откроешь жизни цели,
И тайные пружины бытия.
Должны мы возвращаться всякий раз,
Такими создала природа нас.