Голос поля качнулся в глуши:
как художник меня напиши, –
краски тронь, что полудня светлей,
и оттенков живых не жалей.
Улови упоение школ, –
в тёплых травах зудение пчёл,
и над гладью смиренной глаза,
где скользнула к ручью стрекоза.
Сбереги стрекот вечных цикад,
пусть они над привольем царят,
освежая смелеющий зной
над зацветшей родной стороной.
Речку высветли, словно бы стих,
полосой робких волн молодых,
и просторы за балкой сквозной
удивленной овей бирюзой.
И березки сойдут в хоровод,
и у веток тропа оживёт.
Нам склониться безропотно к ней
в сонме теплых волнующих дней...