Александр Булынко
«ТАЛИСМАНЫ» МОЕГО ОТЦА
Комментарии к рецензии http://www.stihi.ru/rec.html?2013/09/14/4207
Публикуется с незначительными сокращениями.
… Сложная эта тема, очень сложная. […]
Если говорить по сути твоей рецензии, то все те, кто участвовал в этих боях в Восточной Пруссии, а позднее, на севере Польши, в Померании и Земландии, всем им надо было звезды давать – Героя Союза или Красной звезды. Только под Кёнигсбергом около полумиллиона (!) наших ребят осталось.
В 1985 я был в Калининграде, видел эту крепость, немецкие «непробиваемые» блиндажи чуть ли не со всеми удобствами для прусаков. На этом участке фронта немцы (группа отборных армий «Центр») под конец войны (январь-апрель 1945), сопротивлялась особенно остервенело. За сутки наши войска продвигались вглубь глубокоэшелонированной линии немецкой обороны буквально по нескольку десятков-сотен метров за сутки. Там, в Калининградской области, каждая пядь земли кровушкой наших солдат обильно была полита.
Я читал многие воспоминания о проведении Восточно-прусской операции. Даже генералы, командующие фронтами (Черняховский) на этих участках наступления гибли, а что говорить о простых солдатах, таких как мой отец. Но ему тогда повезло. Ниже я скажу об этом.
О его боевых наградах я кое что знаю, но не всё, поскольку был подростком, когда отец умер. Да и про эти награды он рассказывать не любил.
Правительственных наград у отца всего шесть. Кроме ордена Красной Звезды, еще пять медалей, две из которых он получил уже после окончания войны: 800-летие Москвы (1947) и ХХ-летие Победы (1965). На вручение последней я присутствовал вместе с отцом в нашем райвоенкомате, куда его пригласили. Отец плохо слышал на одно ухо и медленно говорил, немного заикаясь. Это были последствия контузии, тоже военной, как и его ранение о котором я расскажу.
Так вот, тогда в мае или в конце апреля 65 года (два с половиной года оставалось до его смерти), всем фронтовикам вручали ту памятную медаль (ХХ-летие Победы), а моему отцу еже дополнительно одну награду вручили – медаль «За взятие Кёнигсберга», которой отец гордился не меньше, чем орденом. Эта медаль его нашла спустя ровно 20 лет. Дело в том, что в одном из боев под Кёнигсбергом отец был ранен (осколочное ранение в грудь) и отправлен в медсанбат (в госпиталь он ехать отказался).
У меня в семейном архиве хранится письмо, которое отец написал в это время из медсанбата своей маме, моей бабушке. Он там пишет, что ранен, но легко, и чтобы она не волновалась. А еще есть приписка: «Мама, ты помнишь того старшего лейтенанта, командира взвода, который к тебе заезжал и передавал тебе мою посылку. Так вот, его убили…»
На самом деле было не совсем так. Ранение у отца было не совсем легким. Эту отметину от осколка ниже левого плеча, я видел, когда отец ходил со мной купаться на озеро на даче. Я его спрашивал, показывая на этот шрам – «Папа, а это что?» А он либо отшучивался – мол, еще одна «награда», «талисман». Но чаще говорил – «Не надо тебе знать об этом, сынок! И, дай Бог, никогда тебе не изведать, что такое война!»
А всю правду об этом ранении и историю этого ордена я узнал позднее от отцовского однополчанина из Саратова. Отец с ним после войны часто переписывался и тот ему отвечал обычно поздравительными открытками к дню Победы 9 мая! Когда мой отец умер, то в один из майских праздников от этого однополчанина (фамилия его – Степашкин, а вот имя я уже помню не точно – толи Николай, толи Павел) поступила открытка на имя отца. Я ответил этому однополчанину, что отца уже нет в живых. Он выразил соболезнование мне и маме и сделал приписку – если он будет проездом в Москве, но можно ли ему побывать на могиле отца. В один из его приездов в Москву, наша встреча состоялась. Мы поехали в Востряково и там Степашкин рассказал мне историю этого ордена Красной Звезды.
Из того рассказа я не запомнил немецкое название того местечка под Кёнигсбергом, где шел тот кровопролитный бой. Запомнил только, что в этот прорыв «бросили» всех, не оставив даже никакого резерва в тылу. В результате той атаки немецкое укрепление выло взято, а из батальона атакующих (примерно 400 чел), в строю осталось не более 60. Погибли командиры всех трех рот и большинство командиров взводов.
И очень много раненных было, в том числе отец и тот «старлей», о котором отец писал в письме моей бабушке. Фамилия у него была украинская, с таким «рабочим» смыслом – толи Слесаренко, толи Слюсаренко. Он был моложе моего отца примерно на пять лет - 25-26 лет.
В медсанбате он скончался – осколок «выворотил» ему половину брюшной полости.
А отцу осколок попал в левую часть груди, чуть выше, где сердце. Здесь случилось то, что кроме как чудом назвать нельзя.
Была у отца еще одна медаль «За отвагу», которой он еще в первые годы войны был награжден даже не знаю за какие заслуги или подвиг. Но по рассказам фронтовиков знаю, что просто так ее тоже не давали. Похоже, что до того боя в Восточной Пруссии она была у отца единственной наградой.
Обычно, когда солдаты шли в атаку, то снимали свои медали и ордена, убирали в вещь мешок и сдавали на хранение старшине-каптеру. Отец тогда рассказывал Степашкину, что это дело ему надоело и он стал прятать медаль в левый карман гимнастерки, где у него еще и портсигар (а может и кисет) с зажигалкой трофейной были. Вот в это место и попал осколок. Медаль, конечно, пострадала, зато отец остался жив.
Когда я был совсем маленький, отец иногда давал мне «поиграться» наградами и даже орден Звезды давал. А эту искареженную медаль «За отвагу» не давал никогда.
Как-то я спросил его: «Папа, а почему эта медаль такая …некрасивая…, сломанная?» Он тогда рассмеялся и ответил, заикаясь: «Если б мне ее однажды не сломали, то ты, Сашка, вряд ли мог на этом свете появиться!»
Я тогда этого не понимал. Понял позже, после разговора с отцовским однополчанином.
А по возвращении отца в часть, это был примерно апрель 45 года, отца ждал этот орден Красной звезды. Степашкин говорил, что многих тогда наградили, но, в большинстве, посмертно. Старшему лейтенанту Слесаренко (Слюсаренко) было присвоено знание Героя Советского Союза (тоже посмертно).
Еще у отца есть медаль «За победу над Германией». Там выбит профиль Сталина. Но ею всех участников войны награждали.
Все эти награды, орден и медали, даже ту, которая «За отвагу», я бережно храню. Эту медаль отец даже брал с собой в военный госпиталь Бурденко, когда ему за несколько месяцев до его кончины делали операцию, добавив еще один шрам в районе грудной клетки. Но эта операция не помогла. Видно такие «талисманы» спасают один раз в жизни.
Светлая и Вечная Память нашим отцам… […]
15.09.2013 00:55
=============================
... За год до смерти отец подарил мне мой первый допотопный магнитофон "Айдас". Дефицит с магнитными пленками тогда помню был. Две или три плёнки в доме всего. На одну из них отец за несколько недель до смерти надиктовал примерно 20 минут записи. А я случайно стер ее начало. Нетронутым остался только фрагмент, где отец читает главу "Так это было на земле" из поэмы Твардовского "За далью даль". Медленно читает, и, как обычно, заикаясь...
Такая вот Память.
А Звездочку конечно буду хранить. Придет время, Сережке (сыну) ее передам или внуку, если мальчишка родится. И этот мой рассказ он тоже сможет прочитать... если захочет...
15.09.2013 01:40
=======================================
…я сейчас открыл коробочку с отцовскими орденами. Там у него еще одна медаль есть "За оборону Киева". Но про нее я ничего не знаю. Видно он ее позже получил. Это были первые месяцы войны, наградные листы часто терялись, архивы горели...
Говорят, есть сайт такой, где можно все сведения об участниках ВОВ узнать и наградные листы там опубликованы.
Будет время, я там посмотрю и про отца и про дядю, маминого брата. Но дядька, он не всю войну прошел он 26 года рождения, и он год себе приписал, чтобы его на фронт в 43 году взяли в возрасте 17 лет. Знаю, что у него Орден Отечественной войны второй степени (но это после войны ему дали), а из медалей "за освобождение Будапешта" и "освобождение Праги". Надо у сестры Надежды поспрашивать подробнее.
15.09.2013 02:12
==================================
Цикл «Избранные места из переписки с друзьями». Рецензии и комментарии