Виной всему моя несносная натура, она, как вождь, живее всех живых:
тошнит давно уже от всевозможных гуру, сифу отборных и несортовых.
Они дают стихосложения азы, меня чехвостят в хвост и в гриву – сплошь разносы.
А каждый третий – прямо местный Лао Цзы, и каждый пятый – вот вам крест! – Спиноза.
Они - огромная и дружная семья, они мудры, как фолианты с книжных полок.
Что взять с меня?… Я просто мальчик для битья, всего подушечка для едкости иголок.
Своё развинченное эго теша всласть, вставляют гуру громогласные цитаты:
учить – всего одна единственная страсть, мораль читать – с рассвета до заката.
И нет бы мне склониться головой к стопам и мыслям, правкам да советам,
испить из их речей воды живой и брать на всё уже готовые ответы
на все вопросы, коих полон мозг: набит решебник, как лопатник налом.
Так нет, я норовлю отведать розг, отжав на мысли право со скандалом.
Они мне говорят, не так пиши, держись набитых троп и избегай сомнений,
смотри туда, вон там внимай, вот так дыши, диктуют темп ходьбы и ритм сердцебиений.
И самобытности чужой не признают, они – творцы, они – столпы, они дерзают.
У них призвание – ковать. Они куют. И лишь одна беда – чего куют – не знают.
А я так мал средь эвкалиптов и секвой, средь вековых дубов, увешанных цепями.
Так неприметен, сир, убог… трава травой… Но я вцепился в землю грешную корнями.
Вокруг меня кто царь, кто бог, кто просто князь, глаголят истину безгрешными устами.
Затем под зычное «На Пушкина равняйсь!» немилосердно плющат молотами.
Я вас прошу, «учителя», не рвите жил! Не стоит нервничать, впустую тратить силы!
Не троньте память тех, кто с музами дружил и дайте спать спокойно им в своих могилах.
Залит моралью по «марусин поясок», а вы учёны, но, как маленькие дети,
понять не можете, что ваших догм песок развеет в пух и прах свободной мысли ветер.