Народ толкали год из года
В одну из самых гиблых ям,
Когда ярлык врага народа
Лепили лучшим сыновьям.
И словно сдвинулся рассудок.
В дома и в камеры входя,
Людей преследовал повсюду,
Как наважденье, лик вождя.
Он плыл, попыхивая трубкой,
С усмешкой хитрою в усах
Над прозябанием и мукой,
Внушая преданность и страх.
И, задыхаясь от чахотки
На кромке северной земли,
Герои Пресни и Каховки
Понять, поверить не могли,
Как он с величием колосса
И сердцем, хладным, как металл,
Гранитной глыбою вознёсся
На самый высший пьедестал?
Каким елеем и обманом
Затмил глаза народных масс?
Да так, что те, забыв о главном,
Едва опомнились сейчас?..
Но тщетно стягивал удавку
Отец народов. Крах тому,
Кто, сделав раз на это ставку,
Шагнул к позору своему.