***
А крылышки теперь отдам подругам,
На плечи кину бабушкину шаль,
И стану жить, спокойно слушать вьюгу,
А вслух твердить, что ничего не жаль.
Камин зажгу, пусть пламя языками
Дрова залижет, обращая в дым
Все, что еще вчера под небесами
Росло, шумело, было молодым.
И в тихой дреме оброню я спицы,
И длинный недовязанный чулок,
Усну совсем. Но что мне ТАМ приснится,
Узнаю после, нынче невдомек.
***
Зачем я телу своему,
Когда в ночи над стужей зимней
Меня возносит в вышину
Огонь тоски невыразимой.
Как жгутся вещие слова,
И бредит сердце смыслом вещим!
Тогда я чувствую едва,
Как зимний холод студит плечи.
Пусть одинок и пуст мой дом,
И чистой радости не много, -
Забуду все, - таким огнем
Гореть одной не одиноко.
***
Знакомый сквер и над моею головою
Фонарь сутулится и веко голубое
В рассветном мареве сочится холодком.
Забыли выключить и встретились два света
Осенних сумерек и летнего рассвета
Так необычно в скверике пустом.
Листва обласкана июльскими лучами
Зеленой дымкою с размытыми краями
Теплом изнежена не помнит о тепле.
А ветка-пленница с налетом изумрудным
В фонарном свете, в холоде простудном –
Июль в увеличительном стекле.
И все, что только мнилось поначалу,
Вдруг озарилось светом неслучайным
И мысли сфокусировало в нем.
И я беру озябшими руками
Какой-то текст затверженный на память
Чтоб перечесть его под фонарем
В ознобе летнем, в сумраке дневном.
***
Качнув пружинистою веткой,
Сухим листом слететь в ручей.
Пребыть гордячкой и эстэткой,
Всегда свободной и ничьей.
Пройти босым летящим шагом
По утру лет и кануть в ночь.
И боль и холод превозмочь
В неверном этом мире шатком,
Где путь по тоненьким мосткам
Над нескончаемым потоком,
Где веры нет твоим слезам
В миру жестоком.
Давно гордыне вопреки
Душа устала от свободы,
Но в никуда уходят годы,
И нет протянутой руки,
хвоинки сосен
Я по лесу блуждаю наугад,
Хвоинки сосен парами летят.
Я у людей спросила - почему
Мы покидаем жизнь по одному?
Молчали,
Отводили грустный взгляд...
Хвоинки сосен парами летят.
шиповник
Значит, нужно, колючий кустарник
Оголенным плечом раздвигая
И от боли совсем не спасаясь,
Пробираться туда, на огонь.
Значит, нужно увидеть сквозь слезы,
Как на голых ветвях пламенеет
Безысходно, печально, случайно -
Запоздалый последний цветок.
Я не стану зализывать раны,
Наготу сентября не замечу,
Потому что огонь лепестковый
Опалил мне сегодня глаза.
А за то, что расцвел безрассудно
Там, где я по земле проходила,
Напоследок - шиповник колючий, -
В Божьем храме поставлю свечу.
***
Неслышно ступая ступенями лесниц
Приходит и молча со мной говорит
В тиши предрассветной таинственный вестник
Плащем из светящейся ткани укрыт.
И в душу мою смотрит ясно и строго
И сердце в смятении гулко стучит,
Пронзительно чуя присутствие Бога,
Срывая оковы, навстречу летит.
***
Тонкой стрункой жизнь оборвалась,
И легко свободно вознеслась
Надо всеми странница душа...
Тишина застыла, не дыша,
Лишь один согнулся до земли
И читал прощальные псалмы.
До утра трудился он и пел,
Но глаза свои поднять не смел...
возвращенье
Как холодно в покинутой отчизне!
В расщелине знакомого двора
Один фонарь мерцает до утра,
Как слабый отсвет той, минувшей жизни.
Сиротский мир покинутых дворов! -
Здесь и пожар не отогрел бы душу.
Так холодно , и рвется крик наружу,
Бездомной болью сердце распоров.
Не лги себе. Ты все унес с собою
И не закрыл распахнутую дверь.
Здесь умер дух заботы и покоя.
Здесь нет тебя.
И холодно теперь.
***
Была темнота, как тяжелый покров,
Но как получилось, припомнишь едва ли,
Но мы оказались у разных костров
В лесу на привале.
Вы пели о чем-то всю ночь до утра,
Той песне внимала чащоба лесная…
Твой голос летел от чужого костра,
Дымком синеватым в лесу исчезая.
Когда это было? В начале пути?
Уже не ответит погасшая память,
Лишь помню – печаль не решалась уйти
За грань, где костер темноте уступает.
А в небе сливались две струйки сквозных –
Дымы от костров, перевитые туго,
А тени сомнений твоих и моих
По лесу текли и искали друг друга.
***
Влага марева и зноя,
Свет и тишина.
Мир, наполненный покоем
Радостью до дна.
Плыть на солнечные блики
В маленьком пруду,
Вдруг увидеть в чьем-то лике
Давнюю мечту.
Слушать птичьи переливы
До утра в саду,
И... отдать себя счастливым
Божьему суду.
***
Тени у ног,
Шорох гардин...
Всяк одинок,
Но никто не один.
Плачет душа,
Сердце болит,
В небе ночном
Ангел летит.
ВЕЩИ
Виталию Алексееву
О чем мне говорят немые вещи,
Когда брожу по комнате одна?
О чем тайком вздыхает тишина?
О чем гардина тюлевая шепчет?
О том как позвонил он и пришел.
Как заиграл в руке хрусталь бокала.
О том как роза красная упала
На стол.
Как в блюдечке на краешке стола
Забытая дымилась сигарета.
И дом просил какого-то ответа,
Да только я ответить не могла.
О чем же грезит зеркало в прихожей,
Еще храня дыхание твое?
Подумаю – впадаю в забытье.
Очнусь, и холодок бежит по коже.
А телефон глядит в мои зрачки
И требует промолвить хоть словечко,
Но я сняла дареное колечко
С руки.
Старые грабли
Там, у забора,
где соседний сад
На огороде,
что сама нагородила,
Все те же грабли старые стоят,
Я там бала вчера,
Я близко подходила.
О чем шепнули синие цветы? –
Не знаю,
мне язык цветов не ведом,
Но я почуяла,
что ты крадешься следом
По тропке
под покровом темноты,
Где грабли старые
в саду моей мечты...
Я думаю, на них наступишь ты,
Как я когда-то
незабвенным летом.
***
.С тобой нельзя по городу вдвоем –
Ты, забываясь, руку отпускаешь,
И мысленно куда-то улетаешь
В свой окоем.
Тогда я остаюсь среди машин,
И не могу угнаться за тобой,
Но мне нельзя по городу одной,
А ты идешь один.
Я мостовую вброд перехожу
И на душе моей озноб такой!
А знаешь что!
Тебя я не держу,
И не за чем мне гнаться за тобой.
Давай, вперед, на полных парусах!
Лети в свой незнакомый окоем.
Давно просохла грусть в моих глазах,
С тобой нельзя по городу вдвоём.
***
И снова вчерашний костер разгорелся,--
И томно и сладостно тянет дымком.
Так памятью пахнет…
О чем и о ком? Не знаю,
Но явственно дрогнули рельсы,
И гулом чугунным откликнулась даль,
А звук полетел, нарастая и множась,
Сливаясь с дымком, навевая печаль
О чем-то, чего и случиться не может.
ТРАВА
Теперь сидишь в углу,
в глазах пустыня...
Так сонная поникшая трава
прибитая морозом молча стынет.
и боль и холод чувствуя едва.
Но как весною было все иначе!
Ты весел был, играл собой и мной.
Потом как фантик выбросил удачу
себе под ноги и ушел домой.
А вслед тебе мои слова летели,
Несказанные горькие слова.
Но потекли разлучные недели.
И я была жива-мертва-жива.
Как быть теперь?
Да кто же тут рассудит!
Сидишь в углу и смотришь в пустоту.
Ты победил. А победителей не судят.
Ты как соломинку сломал мою мечту.
Куда ж веселье злое ускакало?
Друзья спешат согреть тебя теплом,.
Но сердце победителя устало
И «НЕ жалеет больше ни о ком.»
Я о себе.
Так хочется порою
Рукой погладить сонную траву...
Но кто позволит равной быть герою!
И потому – сдержусь. Переживу.
***
Не грусти обо мне я гуляю на воле,
Необъезженной лошадью да в чистом поле.
Я в рассветном тумане от мира укрыта,
Для таких не бывает надежней защиты.
Одиночества холод меня не тревожит,
Ни обманом, ни лестью никто не стреножит.
Я навстречу рассвету умчусь по весне.
Оставайся один.
Не грусти обо мне.
***
Знаю, знаю: увижу сегодня,
И душа колокольчиком дрогнет,
Тихим звоном по ребрам, по ребрам...
Станет в клетке метаться и биться –
Ускользнуть, избежать, НЕ влюбиться...
Но предчувствие к горлу подступит –
Лоб горячий ничто не остудит.
Сколько, сколько простора и света!
Снова, снова душе безответной
Быть в горячке тоски и восторга.
Это небо июля исторгло
Терпкий зной захмелевшего лета
Для меня. На помин. Напоследок.
***
. Ты просто спас меня шутя,
Играючи явил участье.
А я – наивное дитя –
Мечтать осмелилась о счастье.
О, этот краткий эпизод
Волшебного как сон спасенья!
Он не имеет продолженья,
И чуда не произойдет.
Лишь память солнечных минут.
И это все. Глаза не лгут.
Ведь ты, играя и шутя
Спешишь явить свое участье
Теперь другой. Смешное счастье –
Любить спасателя тебя.
В своих бальзаковских годах
Я как девчонка заблудилась.
Спасибо, что в тебя влюбилась!
А ты... на ясных парусах
Лети за счастьем и мечтой...
Ну не со мной, так не со мной.
***
Звонкий воздух декабря,
Все мерцало и светилось...
Не случайно и не зря
Был тот день как Божья милость.
Только раз в урочный час
Все сбывается, что снилось.
Что-то связывает нас
Навсегда, как Божья милость.
Но недоброе тая
Чьи-то взгляды, уши, руки...
Просто так, со зла, от скуки.
И расстались ты и я.
Но опомнятся потом
Слыша чей-то голос грозный
И заплачут о своем,
О своем...
О нашем поздно.
***
Раковый корпус июнь 2004
Виталию Алексееву
Целый день девятого числа
Я висела между небом и землёй.
Я звонила, я его звала,
Я смиренно помощи ждала,
Но его не тронул голос мой.
Он ответил: "Нет, я не приду.
Позови других, или сама
Помоги себе. Свою беду
Заслужила ты, я не приду.
Помолись и не сходи с ума."
И тогда запнулся телефон,
И на ниточке моя повисла жизнь...
Так зачем вчера сияла высь?
Плыл над нами колокольный звон?
Если только Богу служит он,
Что ему моя земная жизнь!
ПОЮЩИЕ В ТЕРНОВНИКЕ
Ральф, опомнись, не будет жизни,
Прочь сутану, вернись ко мне!
Ральф, послушай, в чужой отчизне
Сыну нашему быть на дне.
Ты возлюблен не только Богом,
Ты красив и ещё не стар!...
Но не волен найти дорогу
К новой жизни ДЕ БРИКАССАР.
Не отпустит его забота
И молитва о судном дне.
Мэгги, милая, что ты, что ты,
Не зови его.
ОН на дне.
СОЧЕЛЬНИК
Кофейня около ЛЕНКОМА,
Зима. Сочельник. Поздний час...
Куда звезда уводит нас?
Туда, где мы едва знакомы.
Там девственна тропинка к дому,
Не потревожен снежный наст...
Там в темноте сиянье глаз,
Запретной страсти талый омут...
Да видно счастье не про нас.
И мы расстанемся сейчас.
В кофейне около ЛЕНКОМА...