Ты накормил меня досыта

Ты накормил меня досыта.

Ты накормил меня досыта
яблоками – слезами.
Вылюбил меня до смерти,
да прикрыл небесами.

Связал ветром страстей своих,
да забыл развязать.
Разлюбивши, остыл и стих,
да забыл мне сказать.

Ночей чёрные простыни
брошены между нами.
Ты накормил меня досыта
яблоками – слезами.




Мне бы уйти.

Мне бы уйти, да так красиво,
чтоб ты меня забыть не смог.
Звёзды в небе все скосить бы
их, собрав в огромный стог.

Мне бы построить лунный замок,
в нём до утра заночевать,
и поглядеть оттуда в завтра,
жить с белого листа начать.




Тебе бы остаться.

Ты уйдёшь, всё останется прежним,
не осыплются звёзды с небес.
Лишь, измаявшись глупой надеждой,
будет душа ждать чудес.

Будут клёны у дома шептаться,
будут листвою сорить.
Ты уйдёшь, а тебе бы остаться,
да прощение попросить.



Прости меня за всё.

Укрылся ручеёк опавшею листвою.
Намокла синева, повиснув у окна.
Неуютно мне и холодно с тобою,
как-будто я сейчас в комнате одна.

Пусто на душе, слова уже не ранят.
Нет давно любви между тобой и мной.
Если бы мне знать обо всём заранее,
не стала бы я красть счастье у другой.

Прости меня за грех, за непокой и смелость.
Рву без сожаленья судьбы тугую нить.
Прости меня за ложь, за вольность, за неверность.
С тобою никогда вместе нам не быть.

Прости меня за всё…



Домик на углу.

Стоит дом на углу, как игрушечка,
на наличниках завитушечки.
Живёт там хозяйка – душечка.
Ветерок ей играет на дудочке.

Дарит ночь ей звёздочки ясные,
заря – полушалки атласные.
А как пойдёт она по дорожке,
снежок зацелует сапожки.

Придёшь к ней, пожалеет, утешит,
успокоит, подарит надежду,
всё поймёт, сохранит, не осудит,
огонь гнева словами остудит.

Сколько тайн чужих она знает!
Никого не предаст, не обманет.
Зима домик снежком украшает,
на окошках цветы вышивает.

Стоит дом на углу, как игрушечка,
на наличниках завитушечки.
Живёт там хозяйка – душечка,
ночи тёмные прячет в шкатулочке.


*  *  *
В каких слезах мне надо искупаться,
в каких признаньях душу осветлить.
С кем я теперь, мне суждено расстаться.
С кем я расстанусь, суждено забыть.



Сиреневая ночь.

Выросла за облаком
печаль – звезда.
Всё светила в окна мне,
всё звала.

Ветер сны сачком ловил
на дворе,
маков цвет росой поил
на заре,

рябине дурил голову,
обнимал,
наговорил с три короба,
и пропал.



Стою у дома.

Время, ты куда уходишь,
куда уносишь скуку, блажь?
Что возьмёшь, уж не воротишь,
ничего взаймы не дашь.

Там, за сопкою далёко
заката огненная гроздь.
Стою у дома одиноко,
пустоты сжимая горсть.





Устала.

Вымолю я у небес прощенье
и, вдруг, от непорочности устав,
у сатаны повисну я на шее,
целуя его в жаркие уста.

Дым свечи застелет мою память,
в воспоминанья обернёт меня,
и будет ждать, когда они растают,
чтоб в ночь вонзиться лезвием огня.




Я хочу с тобою в мире жить.

С тобой я не согласна воевать.
Я хочу с тобою в мире жить.
Тебе наверно на меня плевать,
а мне твои задачи не решить.

Я тебе не буду докучать.
Я тишину, спокойствие верну.
Завязав слова, буду молчать.
Я навсегда уйду, будто умру.

Может быть, ты вспомнишь обо мне,
и страдая, будешь меня ждать.
Будет свет гореть в твоём окне,
а в моих окнах света не видать.