Жизнь хороша до безобразия,
Но, допускаю, и до лезвия:
То замыкаешься на фразе, из
Которой следует поэзия;
То замыкаешься на звуке том,
Что для других не слышен, вроде бы,
И замечаешь, как уснувший дом
Вдруг наполняется мелодией;
То замыкаешься на цвете том,
Который выглядит обыденным,
Но очень нужным то в портрете, то
В натюрморте заобеденном, —
В минуты горькие иль праздные,
Ты понимаешь без сомнения:
Жизнь хороша до безобразия,
Когда приходит вдохновение.