Это жалкого одиночества круг.
Дожди превращаются в первый снег.
На обломках рассвета лежит Петербург.
И за спиной снова смех -
Вороны судачат о счастье людей.
В моих наушниках тишина
Кем-то выпитых дней
И чьи-то забытые имена.
Я отказался от памяти,
Только голова кружится некстати.
Я отказался от прошлого
В белом халате врачей.
Только вместо
Получил дым,
От которого глаза жжет.
Получил пустые слова,
Пустые страницы.
Октябрь ножом в живот.
И первый снег на ресницах
Тает.