Капитан морщит лоб, не растрачиваясь на слова, — душу не растопить.
А внутри у него — вода глубокая, — ни вычерпать, ни испить.
Внутри у него — города со своими законами,
целый мир весом двадцать один грамм.
Но он прячет его, ледяные мачты возводит,
как будто они защитят от ран.
Чтобы никто-никто не узнал, что может так статься,
что он — почти громовержец — положит голову на плечо,
будет просто смотреть в глаза.
Чтобы никто не узнал, что он вообще может чего-то бояться.
Капитан, по курсу — бескрайнее море, переполненный океан.
Геометрия горизонта и деревянный причал.
В толще воды рыбки снуют, сверкают золотой чешуей.
Попроси их научить тебя лавировать промеж скал,
не боясь сесть на мель.
Попроси научить возвращаться домой.
Там пекут по субботам яблочный штрудель и варят кисель.
Она молчит, слушает все, что он говорит,
а внутри жар-птица светится изнутри,
вот-вот вылетит и воспарит над водами — льды топить.
Но она молчит, глядя под ноги, отражаясь в помытой палубе.
Смотрит вдаль, а за бортом от заката море — алое.
Она сойдет на маленькой станции, покачиваясь от морской болезни.
Капитан поежится, застегнется наглухо, пуговицы возведя в квадрат.
Мелкая морось за шиворот вонзится сотнями ржавых лезвий.
Посмотри же, как красив океан, мой ледяной пират.