О, детство,
бегущее в памяти промельком!
Семён Кирсанов
В кофейне тихо. Лёгкий бриз морской
несёт прохладу и воспоминанья…
Задумавшись, над шахматной доской
сидит Шота (по-русски дядя Саня).
Я точно знаю – дяде будет шах
(с игрой знаком давно не понаслышке).
Но я молчу, стараясь не мешать:
нельзя в дела мужские лезть мальчишке.
И чтобы было, чем себя занять,
на Рицинский причал гляжу, на море…
Мне девять лет, и хочется гулять,
и я надеюсь – это будет вскоре.
Вокруг мужчины, тихо говорят
по-русски, по-грузински ли – неважно.
Пустеет чашка – снова повторят…
Здесь время шло вразвалочку, вальяжно.
Кипящий кофе в турках на песке
манил неповторимым ароматом.
А я за поединком на доске
следил и знал, что дядя кончит матом.
Акоп-волшебник мне принёс гляссе!
и подмигнул. А у Акопа кофе
из лучших лучший. Это знали все.
Уже давно ушёл из жизни профи.
А я сижу на набережной той
в тени деревьев и вдыхаю море…
Отрезок жизни очень непростой,
где было всё: потери, кровь и горе…
И нет страны, где были мы одним
народом. Были? Кем мы ныне стали…
Но кофе и сейчас неповторим.
Акоп, шат шноракал ем*, генацвале.
* - шат шноракал ем (арм.) – большое спасибо