Легкий озноб включил сознание, ненавязчивая прохлада вырвала его из сна.
-Что? Как? Где!?- сумбуром посыпались в тяжёлой голове вопросы. Обоняние начало распознавать запах сырости вперемешку с каким-то свежим и сочным ароматом.
- Земля, трава - мгновенно среагировал мозг.
- Хорошо что лето - первую трезвую, связную мысль родило сознание.
- Значит не дома, значит где-то на природе, скорее всего в гостях, у кого-то на даче - окончательно проснулся он.
- Но почему на улице!?
Пересилив тяжесть век, он как будто приоткрыл глаза, но не был уверен, потому что взор не смог ни за что ухватиться - не было ни фиолетовых звезд, ни темно-серых облаков, ни розового отблеска луны, ни лесов, ни полей, ни рек, ни озер, отсутствовал горизонт - не было вообще ничего - черная бездна, ослепительная темнота, пустующее ничто.
Чувство тревоги медленно, змеей стало заползать в мелкую человеческую душонку. Пытаясь "ухватится за соломинку", он напряг слух - тщетно, ни шелеста листьев, ни журчанья ручья, ни свиста ветра -ничего! В ушах звенело безмолвие...
- Что за черт! - проснулась речь.
Услышав самого себя, он потерял последнюю надежду на то, что это лишь сон.
- Но что происходит!? Что за нелепость!? Я никогда в жизни не видел такую странную ночь.
Сумбур слов сменил сумбур мыслей.
- Откуда такая кромешная тьма?! Что за мертвая тишина?! Прямо, как на кладбище... На кладбище?!... Кладбище!!!
Он почувствовал, как застывшая кровь то ли с плеч, то ли из сердца медленно, по венам, стала опускаться вниз, до самых пяток...
И тут, словно дождавшись слова "кладбище"- издевательски вынырнул из-за облака желтый полумесяц, и предательски засияв осветил все пространство вокруг. Тревога сменилось диким ужасом! Он стоял один посреди крестов, лицо его бледное и окаменелое слилось с тысячами лиц на мраморных могильных плитах. Стало нечем дышать, ноги онемели, сознание помутнело - еще мгновение - и он рухнул в беспамятстве...
Чья-то ладонь погладила его у левого виска, тепло от этой ладони, распространилось по всему телу успокоительным бальзамом.
- Не бойся! - прозвучало откуда-то сверху. Всего два слова, но в каждой букве, в каждом слове было столько величия, столько надежды, что страх неожиданно отступил, и сознание стало возвращаться.
- Кто здесь- прохрипел он, не узнав свой голос.
- Ты не пострадаешь! Иди на свет! Да очистится душа твоя! Да получишь ты жизнь в награду! Да коснется чела твоего рука любящая!
Присев он огляделся но никого не увидел - все те же кресты и мраморные плиты, но вот чудо! Куда-то улетучились страх и тревога - надо же такому приснится, и он поразился, поймав себя на том, что он усмехается...
Он встал и побрел по тропе, и словно неведомая рука вела его, шел он легко, с интересом вглядываясь в мраморные портреты, портреты в ответ глядели на него, как живые - казалось - кто-то насмехается, кто-то сердится, а кто-то взирает на него с сочувствием. Было ощущение, что эти взгляды пронзают его насквозь, как будто он шагает по проспекту среди толпы, совершенно голый... Вдруг он встал как вкопанный - до боли знакомое лицо с фотографии улыбалось ему, и как бы даже подмигивало
- Привет старик! Заговорил он с фотографией на мраморе - Что? Смеешься надо мной?
Аккуратно ухоженная могила была усыпана гвоздиками невообразимо красивого, неописуемого цвета - луна колдовала над палитрой. Маленький, красиво огороженный дворик, украшал симпатичный круглый столик из белого гранита, фиолетовый отблеск звезд, переливаясь в глянце черного мрамора могилы, отражался каким-то магическим светом, словно душа усопшего парила над погребенным телом, сияла и искрилась, радуясь приходу друга, и лишь пустые бутылки да одноразовая посуда с остатками еды, небрежно разбросанные по столу, резали глаз.
И память стала возвращаться к нему, оживляя эпизоды вчерашнего дня. Он вспомнил, как вчера, после ночной смены, поехал с приятелями справлять годовщину смерти друга, как все упились, а потом пьяные потащились на могилу - почтить память своим присутствием, как там продолжили, а дальше..
Считая себя нормальным, адекватным человеком он никак не ожидал, что с ним может случится такой конфуз - и почему друзья его не хватились? Хотя, количество пустых бутылок многое проясняло. Все прибрав и сложив возле тропинки, он напоследок виновато посмотрел на портрет друга.
- Прости старик, перестарались малость, ты же помнишь как это у нас бывало?
Сердце сжалось, к горлу подкатил комок, необъятное чувство давило изнутри, и это необъятное лишь миллиграммами просочилось в глаза увлажнив их. Он поклонился и побрел дальше, и портрет грустно улыбнулся ему во след...
Он шел ночью по кладбищу и размышлял:
- раз такие близкие люди уже ожидают меня там, раз у меня там - такой блат, раз мы снова когда-нибудь воссоединимся... Он вдруг поймал себя на мысли, что совершенно не боится смерти, а человек не боящийся смерти, не боится вообще ничего. Такое несвойственное человеку состояние, наркотиком влилось в его вену, расширило сосуды и участило сердцебиение, чувство безмерной радости, доброты, чувство полного блаженства пленило его душу. Он шел и улыбался - ночью по кладбищу, мимо могильных крестов, во владениях смерти, шел человек счастливый ...
Ах, если бы в жизни было все так примитивно и просто, если бы так легко можно было бы избавиться от всех пороков тревог и страхов, увы, человеку в жизни легко ничего не дается, после кайфа наступает ломка, после сладости опьянения наступает похмелье, жизнь она переменчива, как погода, как сияние луны на ночном небосводе, и наивный, счастливый человечек снова уткнулся в черную стену, снова ночь сыграла с ним в темную, набросив на него черное одеяло.
Он остановился, достал сигареты, закурил, и чиркая зажигалкой стал пробираться дальше по тропе. Он ясно слышал шаги - сзади, не торопясь, как бы издеваясь, заигрывая с ним, потихоньку настигали его те тревоги и страхи, которые минуту назад казались ему навечно потерянными.
Проковыляв еще немного, он в очередной раз чиркнул зажигалкой и когда он ее потушил, впереди, чуть левее от него, в океане тьмы засиял малюсенький островок света.
"Иди на свет!" Всплыл в сознании голос из сна, он убыстрил шаг. Оказалось - до света идти совсем чуть-чуть - светящий островок разделился надвое, и он увидел две свечи, одна горела у изголовья какой-то могилы, другая - у подножья, посередине двух огоньков, спиной к нему, стояла одетая в черное длинное платье, с черным же платком женщина, а из ямы торчали две головы, и поочередно высовывались две лопаты, выкидывающие наружу землю.
- Бог в помощь! - нерешительно поздоровался он, подойдя поближе. Женщина резко обернулась, лопаты перестали кидать землю, а две головы исчезли в яме.
- Кто ты?! - властно спросила женщина, лица ее нельзя было разглядеть, так как теперь свечи горели у нее за спиной.
- Да вот, понимаете, не знаю даже как объяснить - начал запинаться он.
- Кто ты?! - прервала его женщина, и голос этот не оставлял возможности вилять и мямлить
- Да вот, поминки друга справили, перепили немного и я видать тут и заснул, теперь вот пытаюсь отсюда выбраться - как на докладе отчеканил он.
- Помоги нам, мы почти закончили, - после некоторой паузы, смягчив голос, произнесла она - А потом я помогу тебе, довезу до города еще и денег дам.
Было в этой женщине, в ее голосе, какое-то величие, решительность и отчаяние, никак не походила она на дешевую воровку, хоть было понятно - что-то необычное здесь творилось - хоронить кого-то в такое время? Да и гроба не видно. В любом случае отказ был сопряжен с бОльшим риском чем согласие, он это сразу понял, вряд ли у него был выбор.
- Отчего же не помочь хорошим людям - подмазался он.
- Ты браток только веревку подержи - высунулось голова из ямы - да малость подсоби до машины дойти, и не тревожься, раз ты в такое время оказался на таком месте, значит бог тебя прислал, постой тут немного, сейчас веревку брошу.
И он пальцем указал место у изголовья.
Обойдя могилу, он встал над ямой у свечи. Взглянув в могилу он понял, что оправдались его худшие догадки - на дне могилы лежал, замазанный землей и грязью гроб, видно было, что его только раскопали, двое мужиков деловито возились, пытаясь протащить веревки под гробом.
- Если среди ночи выкапывают гроб, не пытаются его вскрыть, значит кому-то нужен гроб с телом. Он, медленно подняв голову посмотрел на женщину, которая теперь стояла перед свечами напротив него. Она словно почувствовав его взгляд, в ответ подняв голову, посмотрела на него, и он увидел глаза - длинное черное платье по шею, и черный платок покрывающий голову, прикрывал и лицо, видны были только глаза. То ли у страха глаза велики то ли - что-то еще, но он никогда в жизни не видел таких огромных и красивых глаз, и было в этой красоте что-то колдовское, что-то магическое, эти глаза пленяли, принуждали к беспрекословному подчинению, а огоньки от свечей горевшие в глазницах и грозящие испепелить дотла, заставляли виновато отвести взгляд...
- Держи браток веревку - вывел его из состояния гипноза голос из ямы. Он взял веревку, а потом подав руку, помог вылезти оттуда крепкому, коренастому мужику лет под шестьдесят, тот что помоложе выкарабкался сам. Тут из темноты, словно призрак, шагнула еще одна фигура
- Ну что тут у вас, закончили? А это еще кто? удивился он, увидев незнакомца.
- Он поможет - коротко ответила женщина, и этого было достаточно, больше вопросов не было.
И вот, четыре мужика, шагая ночью по кладбищу, несли на плечах гроб. Впереди, словно не ступая на землю а паря по воздуху, шла как королева ночи, как колдунья, женщина с факелом в руке.
Шли молча, и только он подсознательно беседовал сам с собой.
- Как такое могло случится со мной? - удивлялся он.
- Как я мог оказаться в такой ситуации, и почему я так спокоен, не сопротивляюсь, не протестую и не паникую.
Еще одна вещь удивляла его - он никогда не думал что труп, пусть даже в гробу, может столько весить. Ему вспомнилось высказывание "бренное тело".
- То ли - размышлял он - земля, во исполнение законного обычая, особо сильно притягивает к себе усопшее, бездушное тело, требуя свое, то ли кто-то свыше, очищая душу, перекладывает все бремя, грехи и пороки этой жизни на бездушное тело, чтобы чистую светлую душу призвать к себе, требуя свое...
Увлекшись своими мыслями он и не заметил, как они подошли к месту назначения. Оставив позади кладбище, они вышли на дорогу у опушки леса, где стоял грузовик.
- Пожалуйте в кабину - обратился к женщине тот, который оказался водителем
- Нет, я поеду с ним! - твердо сказала она, кивнув в сторону гроба.
- И ты незнакомец, полезай со мной в кузов.
Машина тронулось, водитель и те двое что выкопали гроб, ехали в кабине, он же сидел в кузове грузовика, благо кузов был приспособлен для пассажиров - к боковым бортам были прикреплены длинные доски, и даже маленькая лампочка, робко освещало тентованный борт ГАЗона. Сидел он ровно напротив женщины в черном, и между ними лежал гроб. Одной рукой ухватившись за борт, другой рукой она поглаживала гроб и делала это так нежно и заботливо, что казалось она ласкает голое тело возлюбленного, лежащего рядом с ней в постели.
Ехали молча - он не осмеливался проронить слово, а она как будто бы вообще забыла о его существовании. На мгновение она отвела руку и стянула с себя черный платок бросив его рядом. Черные густые волосы посыпались на плечи, сползли на грудь и прикрыли лицо, теперь перед ним сидела черная тень, которая словно прорастала из черного гроба, и лишь кисть руки, да длинные белые пальцы, скользящая по гробу, выдавали в ней человека.
Помолчав еще немного, он набрался смелости, и как бы случайно, прокашлял. Рука ласкающая гроб замерла, незнакомка подняла голову и, из волос выскользнула... Улыбка! Он оцепенел - женщина в черном, сидящая возле гроба, улыбалась! Улыбалась словно она была счастлива!
Он почувствовал как холодный пот, увлажнил рубашку на его спине.
- Она или действительно ведьма, или же сумасшедшая - подумалось ему. Но тут она выпрямилась и откинула волосы за плечи, и ему показалось что, в этом грязном, полутемном кузове, где лежит черный гроб, вдруг зажгли яркий ультрафиолет - лицо неописуемой красоты предстало ему, лицо, по которому определить возраст можно лишь с вероятностью в двадцать лет (от двадцати до сорока). Ровные до идеального черты лица, слегка курносый носик, чуть припухшие губы гранатового цвета, нежные розоватые щечки, но главное - глаза! Огромные черные, они заставляли забыться, потерять голову, пропасть, утонув в них! Светлое, наполненное жизнью лицо, ну никак не вписывалось в картину с кладбищем, с гробом, с несчастьем и со смертью, а томный и робкий взгляд с повелительным тоном и отчаянием...
- Любишь ли ты, незнакомец? - неожиданно спросила она тем же холодным, властным тоном, вернув его в реальность. От неуместного вопроса он на мгновенье растерялся
- Я...Я...люблю ли я? Да вроде люблю, пока как-то не понял.
- Вроде любишь?! Пока не понял?!- раздраженно усмехнулась она.
- Посмотри на этот гроб! Внимательно посмотри! - теперь, уже леденящим душу голосом, приказала она.
- А теперь представь, что в этом гробу лежит твоя вроде возлюбленная, загляни в свое сердце и ты найдешь ответ, и если ты что-нибудь почувствуешь, то беги к ней и насладись каждым днем! Каждой минутой проведенным с ней! Не дай себе похоронить любовь!
Сказав это, она снова опустилась над гробом, прикрыв лицо черной тоской из волос, и так тихо что не разобрать, то ли запричитала, то ли завела грустную песню...
Он стоял под фонарем на тротуаре, свет фонаря отчаянно и безнадежно тягался с первыми лучами Солнца, Людей почти не было, лишь изредка проезжали машины - в основном желтого цвета.
"Да осветится душа твоя"- прозвучал в сознании голос из сна.
Он посмотрел на часы и увидел, что его кулак сжимает денежные купюры. Он не помнил как попрощался и спрыгнул с грузовика, как сунули ему в кулак деньги, да и вообще с приходом рассвета улетучились все ночные воспоминания, словно сон, словно мираж. Может ничего и не было? Но кулак сжимал денежные купюры. В любом случае его мысли были теперь заняты совсем другим, и он стал действовать.
Он остановил такси и назвал адрес. Он ехал словно на встречу с рассветом, первые лучи солнца приятно слепили глаза и ласкали лицо. Он ехал, и мысли его мчались со скоростью авто: "Как же он мог так поступить?! Как он мог не прочувствовать очевидное?! Как можно было так ослепнуть, отупеть?!"
Он только сейчас понял с чего он так вчера наклюкался.
- Боже что я натворил!!!
Он взлетел по лестнице позабыв о лифте, да и вряд ли лифт так быстро домчал бы его до седьмого этажа. Остановившись перед дверями, он слегка отдышался, собрался с духом и дрожащей рукой потянулся к кнопке звонка.
Секунды казались часами, сердцебиение отдавало в мозгу, от волнения задрожали колени, наконец послышались легкие шаги из-за двери, еще секунда и - в открытых дверях стояла она - любовь всей его жизни. Теперь он знал это наверняка.
Глаза у нее были красные.
- не спала, плакала всю ночь - Сейчас он смотрел на мир другими глазами - все видел, все чувствовал. Она же вглядывалась в него с укором и в то же время с надеждой.
- Я не смогла! Я никогда на это не пойду! - Твёрдо произнесла она и это твёрдость в голосе показалось ему знакомим.
- Боже, как она прекрасна! Как она беззащитна! Перед каким выбором я её поставил! Каким же все-таки я был идиотом!
И он кинулся ее обнимать.
- Прости! Прости! Прости малыш меня дурака! Я люблю тебя! Я жить без тебя не могу! Никаких абортов! Мы родим этого ребенка! И, пожалуйста, если ты меня любишь и простишь, умоляю - стань моей навсегда!
Она не смогла ничего ответить, только упала на колени, прикрыла лицо руками, и все последние мучительные дни и ночи, вся боль которая скопилась в ней за это время, вырвались из нее стоном и плачем. Он тут же пал на колени и обняв ее, тоже заплакал. Плакали они не сдерживаясь, навзрыд, плакали и целовали друг у друга глаза, губы, щеки, все лицо...
- Я сделала УЗИ, Я рожу тебе сына, - прошептала она.
"Да получишь ты жизнь в награду!" - прозвучал в сознании все тот же голос из сна ...
Чуть успокоившись, они поднялись, она посмотрела на него заплаканными, но уже счастливыми глазами, и вдруг побледнела.
- Милый, как же ты переволновался! У тебя аж волосы в этом месте поседели.
И любящая ладонь погладила его у левого виска...
P.S.
В прошлом веке, в конце 70-х, в СССР, а именно - в западной Грузии, женщина похитила гроб с телом своего возлюбленного, перевезла его за триста километров, и захоронила у себя во дворе. Потом - уморила себя голодом, и по завещанию, была похоронена рядом с любимым...
У изголовья могилы, без фотографии и без надписи, люди поставили черную мраморную плиту в виде сердца...