Как все она стояла терпеливо,
Ждала когда откроется окно.
Держала узелок в руках и ксиву,
Читала список, что запрещено.
У окон этих полстраны топталось,
Ведь нам всего полшага до тюрьмы.
И сколько утром окон открывалось,
От Мурманска до хмурой Колымы.
Своих родных искали бабы близких,
По пересылкам, тюрьмам, лагерям.
За это им поклон, до пола низкий.
Спасибо, жёнам, сёстрам, матерям.
Не помнит, сколько двигалась к окошку,
Быть может час, а может быть полдня.
Как будет есть? Не положила ложку.
Одни остались дома ребятня.
В окне мурло возникло, как икона:
«Фамилия, статья, и сколько срок»,
Как давят эти стены из бетона,
Так хочется на вольный ветерок.
«По спискам нет, ушёл он по этапу,
Без права переписки, десять лет»
Зэка толпились в Ванино у трапа,
И был у них в один конец билет.
15 января 2015г Борис Беленцов