В. В. Маяковскому и С. А. Есенину.
1
Мы сидели в кафе Петербурга.
Кокаиновый дым сигарилл
Музыкальные руки хирурга
И Ваш профиль слегка серебрил,
Жёсткий ёжик волос, о который
Укололась газетная шваль...
И звала Ваша кровь через поры
Как улыбка зовёт сквозь вуаль.
Но когда на ступенях шантана
Махаоном явилась она,
Вы ушли с головой в глубь стакана
И достигли хрустального дна;
И на сцену, пусть зал - хам на хаме,
Вы взошли, не теряющий стать,
Со своими больными стихами
И потребностью сердца - читать...
Вы хрипели в конце... И в начале...
Все размеры и ритмы круша...
Только в душах притихших звучали
Песни срезанного камыша...
2
Через час, когда Ваша Лаура
Подошла попросить прикурить,
Вы сквозь зубы ответили хмуро,
Осуждая излишнюю прыть,
Как большой стригунок-жеребёнок,
Даже спичка сломалась в руке...
Но влетел златокудрый ребёнок -
Настоящий Амур в пиджаке.
Из-за ткани ль дурацкого фрака,
Вы ругались, крича: "Матерьял!..."?
Ещё миг бы - и вспыхнула драка,
Только он интерес потерял,
Отскочил, отутюжен, надушен,
Сел к той девушке, свистнув мотив,
Пару строк своих спел в её уши,
И умчался, с собой прихватив...
...С женским полом выходит коряво -
Всё поэзия да круговерть...
Даже тот, златоусто-кудрявый,
Пусть, на время - увёл у Вас... Смерть.