Лифостротон Пилата, час шестой.
Та пятница в веках запечатлится.
«Распни Его!» - жестокою толпой
на растерзанье брошен Бог. Глумится
глухая к скорби чернь, а Он с креста,
роняя пот и Кровь, к Отцу взывает:
«Прости им, Отче!» - близится черта, -
лишь заступи и ты в пределах Рая.
Хулитель и проситель по бокам.
Один – во тьму, не прИнявши спасенье,
другой – прильнул бы к Божиим рукам,
да держит крест… Но благость Божьей сени
уже покрыла скорбные черты.
«Со Мною будешь ныне…» - вечна милость!
Он простирает руки с высоты -
избавить тех, чьё сердце истомилось…
И Мать Его… Казалось, что вчера
она Его в пещере пеленала…
Но вот уже готово покрывало,
что обовьёт недвижного Христа.
Мы празднуем Мессии Рождество,
а вспоминаем скорбь Его и муки,
прибитые ко древу Божьи руки,
ведь Он на то спустился к нам с высот.
Собрать грехи… Ну, кто ещё бы смог? –
Он их Собой взнесёт на перекрестье!
Спасённой Церкви, как Своей Невесте,
готовит пир в конце земных дорог.
И пусть порою тягостны пути,
и беды ходят по пятам толпою,
но слёзы – будто линзы нам с тобою
и, мнится, ближе к небесам идти...