Мы с березами одного общего корня.
Приходит время и превращаемся в зеленый шум...
Лесная сказка
Верно, раньше сказывали старые люди, что охота пуще неволи. Потянуло меня однажды в лес на лыжную прогулку. Тут себя превозмочь невозможно, даже пытаться не стоило. Не дождался подходящего времени. Прошедшая январская оттепель изрядно растопила снег, а остатки его высушили наступившие крещенские морозы.
Лахтинский разлив, известное место лыжных прогулок, теперь сковал крепкий лед. Только снега на нем и горсти не собрать. Свернул в ближайший березовый лес, что сразу за речкой начинался. Здесь снега осталось много, катилось легко, даже без лыжни.
Покружив по лесу, скоро заметил свежий лисий след. Если его знать, то никогда не спутаешь. Мысленно представил себе все это как приглашение к скорой встрече и поспешил по звериному следу. Идти так всегда интересно.
Скоро след потерялся в густых прибрежных зарослях. Отпустила меня лисица: завела в непроходимую чащу, наигралась и бросила. Попрощалась она со мной. Чего же другого можно было ждать от такой рыжей проказницы?
Следовало оставить это ненадежное занятие и быстрее выбираться из непролазных зарослей. Вот только не тут-то было. Ветки прочно удерживали меня за куртку и не давали двигаться в другом направлении. Тонкая рябина больно хлестнула по щеке, а лыжи намертво застревали в частоколе березняка. Пришлось подчиниться судьбе, развернуться и идти прежним направлением.
Неожиданно передо мной открылась ровная заснеженная поляна. Вот тут я увидел, куда вывел меня петляющий звериный след. В пяти шагах от меня стояла береза. Точнее, то, что осталось от нее после прошедшей в этих местах страшной бури. Это была часть ее израненного, обнаженного ствола с развернутой в виде цветка корой. Обломок ствола был удивительно похож на женскую фигуру. Пожалуй, даже не всю, а только ее часть, без рук и головы. В этой фигуре было столько застенчивой грации, что глаз не отвести. Ее березовая кора показалась мне спадавшим покрывалом. Будто, опустила лесная дева свои белые одежды, перешагнула через них и осталась стоять нагая. Легко угадывалась обнаженная грудь, округлые бедра с уходящими треугольником складками живота и длинные, согнутые в коленях ноги. Повернулась она к малиновому солнцу в морозной дымке, да так и замерла...
Всегда говорил себе, что если ожидать чуда, то непременно его увидишь. Увидишь его там, где другие проходили мимо, ничего не заметив. Все это не было миражем или плодом моей фантазии. Кое-как сделал несколько снимков на старенький телефон. Так, больше для памяти. Захотелось все это потом детально и достоверно нарисовать дома.
Это же была настоящая лесная Венера. Очень она получалась похожей на известный мне античный образ. Только не из гладкого мертвого мрамора, а теплого древесного ствола со всеми его изъянами. Едва я коснулся его, как под моими пальцами затрепетала живая плоть, способная страдать, плакать и истекать кровью...
Нет, это была совсем не Венера. Скорее всего, Прасковья или Авдотья, Аграфена или даже Настасья Филипповна. Наша, русская красавица. Через все континенты пройдешь, а краше такой не встретишь на всем белом свете. Она очарует и околдует тебя, потом хмельной отравой голову не зальешь. За такую красоту последнее отдашь, жизни своей жалко не будет.
Придя домой, сразу же принялся рисовать свою березу. Долго не получалось. До трех часов ночи бился, пока на бумаге у меня не проступили знакомые черты. Уснул, даже свет лампы не погасил, сил больше не осталось.
Под утро приснилась мне моя береза девицей в расшитом белом сарафане. Будто хлопотала она на кухне, щи постные готовила. Запах я вам скажу: ничего этого лучше на свете уже не бывало. Такие щи для мужчины могла приготовить только любимая женщина.
Вроде, будила она меня, говорила, что пора вставать, а я все проснуться никак не мог. Знал, что если бы глаза открыл, то все волшебство разом исчезло.
Все пытался во сне угадать эту красавицу. Помнил, что у нее были светлые волосы. Золотом они отливали, словно солнце ей на голову корону примерило. Глаза у этой девицы с хитринкой были, цвета воды в лесном болоте. А главное, даже голос ее показался удивительно знакомым, словно ручеек меж камней журчал.
Она смеялась и снова расталкивала меня. Потом угомонилась и положила голову на мою грудь. Тогда почувствовал, что левой рукой обнимаю ее. Ложе наше опять стало белым снегом, а потолок ветвями мохнатых елей...
Конечно, когда окончательно проснулся, никого рядом уже не было. На мольберте оставался мой незаконченный рисунок с изломанным стволом вчерашней березы...
Вот только не поверите… На моей холостяцкой кухне было непривычно прибрано, а на плите стояли заботливо укутанные полотенцем ароматные, горячие ленинградские щи…
Потерянный мир
Не скрою, что ближайших выходных ожидал с большим нетерпением. Найденную березу я теперь мысленно называл Юнтоловской Девой по имени лесного заказника, в котором она выросла. Все боялся, что любое другое человеческое имя могло как-то нежелательно повлиять на ее судьбу и дальнейшие события. Мой сон не забылся, а странным образом превратился в воспоминания реальных событий. С волнением ожидал нашей новой встречи...
Наконец наступила долгожданная суббота, и мы с моим другом, Антти Ватаненом отправились на лыжах в лес. Антти, крепкий еще, краснолицый мужчина с низким сиплым голосом. Он страстный фотограф и большой любитель леса. Моему эмоциональному рассказу о загадочной березе поверил сразу и загорелся желанием увидеть это лесное чудо. У него был с собой приличный фотоаппарат с зеркальной фотокамерой и хорошим разрешением, позволявшей снимать до пяти кадров в секунду. Качественная съемка в лесу на этот раз нам была обеспечена.
Искать долго по лесу не пришлось. Уходя в прошлый раз, я разорвал свой синий платок и пометил это место ленточкой. Другую такую же ленту завязал на ветке осины при выходе из леса. Еще хорошо запомнил, что справа от этого места находилось целое кладбище поваленных деревьев, а слева - хорошо натоптанная тропинка рыбаков в сторону озера.
Мы все же покружили по лесу некоторое время, пока не нашли заветную березу. Может, потому что в этот раз не было лисьих следов на нашем пути, но скорее из-за того, что ночью, в лесу выпал обильный снег. Долго искали брод, так как в реку пришло много воды с Финского залива, и она встала вдоль берегов вязкой желтой лентой.
Свою березу увидел, как только вышли на поляну. Она стояла покрытая снегом, словно белым покрывалом. Будто стыдливо прятала наготу от чужих глаз. Уже тогда почувствовал что-то недоброе.
Бросив лыжи, сразу подошел к березе. У меня сильно забилось сердце. Казалось, что его стук было слышно при мертвом лесном молчании. Словно спала моя березка неподвижным сном. Осторожно коснулся ствола, расчищая снег. Мои руки неожиданно ушли в пустоту, тела у нее больше не было. Оставались одни выгоревшие черные уголья, еще как-то державшие истончившийся остаток ствола.
Теперь все стало понятно. Здесь, прямо под деревом, недавно разводили костер. Это место кому-то показалось удобным или его выбрали специально. Рядом в снегу валялись две пустые бутылки и мятые пластиковые стаканчики. Выпавший снег до поры спрятал всю эту печальную историю. Она, вроде, все еще стояла здесь, только прежней девушки-березы уже не было. Сохранившийся кончик ее ноги теперь показался мне застывшим и мертвым...
Мы оба молчали, всякое желание фотографировать на этом месте сразу пропало.
- Удивительно дело, - подумал я с горечью. – Одним для счастья достаточно тихой радости, умения замечать красоту и любоваться. Другим для собственного веселья непременно хотелось поглядеть на чужие страдания. Она же была живая... Эти люди сожгли мою березу, так удивительно похожую на женщину. Словно ее обвинили в колдовстве, в наведении порчи или чумы, как когда-то делали в просвещенной Европе. Наверное, эти люди сами никогда не испытывали чувства к женщине дальше простой физиологии. Тогда все они глубоко несчастны, но способны творить большое зло.
Настоящую любовь чувствуют, как особую энергию, на кончиках пальцев. Из этого рождается желание творить прекрасное…
- У вас говорят, что красота спасет мир, - сказал Антти. – Это не совсем так. Красота сама не меньше нуждается в защите. Эти люди не могли не понимать, что делали. Такое совсем не нормально. Ты же знаешь, я финн и живу в Швеции, но мне нравится Петербург. Наверное, потому что раньше провел здесь много времени и теперь у меня есть русская жена Варвара. Она хорошая помощница и красивая женщина. Варвара часто ездит в Петербург. Ей это нужно, она же русская. Там ее подруги, есть какое-то свое прошлое. В такие моменты становится особенно страшно. Каждый раз, когда Варвара уезжает в Россию, я начинаю думать, что она оттуда уже не вернется.
Только вы, русские, не можете оборвать свою связь с родиной. Я знаю шесть языков и поэтому везде чувствую себя одинаково свободно, гражданином мира. Живу там, где хочется, где у меня хорошо идет бизнес. Это бизнес делает наш мир таким.
Мне всегда интересно читать русскую классику: Толстого, Достоевского, Чехова. Наверное, пытаюсь лучше понять ваш характер. У Достоевского есть любопытный персонаж в романе “Братья Карамазовы” – лакей Смердяков. Он там говорит, что в 1812 году пришло нашествие Наполеона и хорошо, чтобы они Россию покорили. "Умная нация покорила глупую и присоединила ее к себе". Тогда бы здесь были европейские порядки. Он признался, что Россию ненавидит. Сегодня Смердяков сказал бы вам, что нужно было сдать Ленинград немцам. Пили сейчас хорошее баварское пиво. У нас такого нет и быть не может, даже в объединенной Европе.
Объясни, почему у вас так? Молчишь? Значит, тоже не знаешь. Потому что это он, Смердяков, пил здесь водку и сжег твою березу. Этот лакей все ненавидит, потому что здесь унижен и не свободен. Он пытается заявить о себе, что тоже имеет право. В общем, делает все странным и диким образом. Это уже совсем другая свобода.
Вы очень умная нация, у вас великая страна, но жить хорошо никогда не будете. Прости, если я говорю тебе что-то не так.
В словах Антти была какая-то своя правда. Наверное, он об этом много думал. Я ему ничего не ответил. С Федором Михайловичем Достоевским спорить не хотелось. Особенно, когда его цитировал гражданин другой страны. Много веков назад по нашей просьбе оттуда уже приходили варяги, чтобы "княжить и владеть нами". Теперь их предки жили в России и по всей Европе. В той самой независимой Европе, где все уже давно равнялось по ординарному уровню американских стандартов жизни.
К слову, мне довелось видеть его Варвару. Ухоженная и стройная женщина. Варваре никак нельзя было дать ее пенсионного возраста. У нее короткая модная стрижка светлых волос и васильковые глаза чистой, незамутненной воды. Сразу обратил внимание на здоровый цвет лица, на фоне которого многие местные барышни без их привычного "тональника" показались бы "детьми подземелья". Мы тогда вместе сидели в кафе и ели с Варварой мороженное, одно на двоих, по диетическим соображениям. Пломбир в шариках, а на нем было нарисовано шоколадом сердечко. Вот это сердечко мы и разделили пополам, под коньяк...
Антти сидел рядом и пил красное сухое вино, которому всегда отдавал предпочтение перед любыми крепкими напитками. Его он мог потреблять в любых количествах. Антти пил уже третий бокал и все смотрел на свою Варвару печальными, бесконечно влюбленными глазами. Варвара что-то беззаботно рассказывала о жизни в Швеции, тоске по Питеру и безобразных русских продуктах, от которых она совершенно отвыкла.
Мне тогда показалось, что в Варваре осталось мало русского. Она даже слова теперь произносила с некоторым акцентом...
В тот день мы много выпили и снова спорили о нашей прекрасной стране, а я все думал, что теперь мне непременно нужно закончить рисунок своей Юнтоловской Девы. В России всегда должно что-то оставаться от ее прошлого. Иначе завтра нас просто не будет...
Аллея
С той поры прошло много дней. Зима нехотя уступила дорогу весне. Потом на невские берега спустилось короткое северное лето с его робким, переменчивым теплом и светлыми ночами. Словно нежный ангел с небес поселился на городских крышах. Только не выходила у меня из головы эта зимняя история. Часто бродил один, все надеялся, что когда-нибудь опять встречу свою тихую девушку-березку. Нет, не встретил ее больше... Кто знает, где и когда это могло произойти...
Наверное, такие встречи загадывались на небесах, чтобы потом проходить через всю жизнь. Эти женщины становились для нас единственными и черты их напрасно искали в каждой незнакомке, они больше не повторялись.
Не поверите, но я вспомнил эту женщину, ту самую, что пригрезилась мне во сне после встречи с лесным чудом.
Было это давно, в моем детстве. Стоял жаркий полдень, тянуло в тень на траву под старые раскидистые клены. Я, совсем еще мальчишка, застыл в немом восторге. Прямо на меня по тенистой аллее медленно двигалась молодая женщина. Нет, она не шла, а плыла по воздуху в своем длинном белом платье. Подобно ожившему мраморному чуду, сошедшему со своего пьедестала. Она все ближе и ближе... Легкая и воздушная, высокая и стройная. Ее молодое тело казалось прекрасным, тяжелые косы были уложены короной на голове. Незнакомка шла в лучах солнечного света, словно в потоке падающих небесных лепестков. Словно невидимые цветы осыпали ее сверху...
Я стоял, разинув рот совсем рядом, в нескольких шагах. Ясно видел, как поднималась и дышала ее грудь в открытом свободном платье, видел маленькую темную родинку на ее шее. Каждая черточка ее лица была чиста и благородна, взгляд прекрасных глаз необычайно нежен.
Вот она остановилась возле меня с улыбкой и послышался ее приятный грудной голос:
- Какой смешной и милый мальчик. Где же твоя мама? Или ты уже большой и гуляешь один?
В то время я был уже учеником третьего класса и, конечно, считал себя достаточно взрослым. От волнения совершенно потерялся и даже не узнал своего голоса, его просто не было. Меня всего затянуло каким-то сиреневым туманом. Сердце было готово выскочить из груди, глаза заполнились слезами. В этот момент она протянула мне свой цветок. С его запахом я ощутил тонкое благоухание, исходившее от ее платья. Потом я узнал, что это называлось ароматом женщины и в дальнейшем всегда искал его. Именно он, а совсем не чрезмерная открытость и напускная раскованность волновали меня более всего.
Тогда мы еще говорили о каких-то пустяках. Теперь, кажется, что она, как опытная женщина, легко поняла мое состояние. Прекрасная незнакомка с доброй улыбкой отпустила меня, глянув на свои маленькие часы, выполненные в форме изящного браслета.
Она протянула мне руку, как взрослому юноше и сказала своим волшебным голосом:
- До свидания, молодой человек. Мне было приятно общаться с вами...
Все это прозвучало, как благословение свыше. Благословение всему самому прекрасному, что могло быть на этом свете: моей юности, солнцу, цветам и даже воде в Фонтанке. Потом она исчезла, исчезла, как сказочная фея в тени аллеи Летнего сада...
Подошло время и я вступил в настоящую взрослую жизнь, в которой случалось немало постыдного и грязного. Однако, благодарен своей судьбе, что начало ее у меня было именно таким.
Подаренный ею цветок долго хранился у меня. Со временем он высох совершенно и потемнел, но мне все еще чудилось, что я слышал его удивительный, тонкий запах...
С тех пор я живу с тайной внутренней радостью, потому что на мою долю выпало редкое счастье на мгновение испытать такое чистое и светлое чувство, истинную любовь, в которой заключается самое прекрасное: целомудрие, молодость и божественная поэзия.
Всю свою жизнь буду бесконечно искать красоту окружающего мира, чтобы потом открывать ее людям...
На фото рисунок автора