Женщина молится: "Всевыш..." - нет! -
женщина молит
в письмах и лично:
"Понятно,
что пятьдесят фунтов - это ужасно много.
Но это - не деньги, чтоб жить прилично.
Это - цена дороги
из окрестностей ада.
Пожалуйста, внесите плату
за моего мальчика. Деньги - не на смокинги.
Он хороший, способный,
из него еще выйдет кто-нибудь,
ученый или басист, посмОтрите.
Оплатите в Англию путь.
Невысокая, право, цена,
детской жизни начальный взнос.
Заплатите за будущее, господа".
В это время Б-г поливает розы
Или выжигает по дереву новый узор.
Мужчина молится - нет, молит мальчика: "Слушай, не говори мне "нет".
В Schule, наверно, забыли
тебе преподать выживание - главный еврейский предмет.
Ты не думай, что Родина - это твое предместье
или просторы Шварцвальда, или прибрежье Рейна.
Неважно, один или вместе,
забудь про идеи Рейха.
Родина, мальчик -
сегодняшняя кровать или даже стог.
Какая разница, с нами или без нас,
Норвич иль Черринг Кросс.
Главное - не нары, не ров. Мы только хотим, чтоб ты жил.
Повезло - за тебя кто-то платит. Не плачь.
Вот немного денег в конверте -
Хватит на Спам и мешок Национальной муки.
Б-г приходит по вызову - старый добрый врач,
и, бывает, вылечивает от смерти".
Мальчик молится, опаздывая на пароход:
"Я не хочу уезжать, дай мне шанс.
Взрослые суетны, жизнь так пугает их.
Слышишь, Г-ди, я хочу опоздать.
Мне не будет хватать моих книг".
Б-г, наверное, занят: то ли красит забор,
То ли вычесывает запущенность бороды.
Детский Ноев ковчег под парами. Kindertransport -
это не летний лагерь, не детский сад.
Роттердам, уплощен, распростерт,
за окном мелькает открыткой. Вот и порт.
В школу опаздывает арийский вундеркинд.
Еврейский сосед его успевает на отбывающий Kindertransport.
Это - его введение в aд
Катастрофы.