Был холодный день, и решение укрыться под сводами одноэтажного дома нашего товарища было единогласным.
Все сидели на кухне, и разговаривали о всякой ерунде: погоде, музыке, хорошо хоть о политике никто не говорил: в этом доме материться было никак нельзя.
Хозяйка дома, немного угловатая барышня монголоидного вида, наша давняя знакомая, колдовала у плиты, и никому не позволяла подойти к ней даже на расстояние вытянутой руки. Даже мне. Она любила все делать сама, и у нее здорово выходило: запахи стояли такие, что у любого вошедшего появлялся необузданный аппетит.
На столе, рядом с благовониями-конусами стояли фиолетовые цветы, собранные из пластиковых бусин и проволоки. И пепельница, в форме дружелюбной улыбки неизвестного животного, преданно косящего на окружающих пустыми глазницами.
Курили по обыкновению на кухне, потому что старая деревянная форточка все равно наотрез отказывалась закрываться. Но сегодня в нашей компании появился ярый борец за кислород и чужое здоровье - поэтому приходилось перемещаться в ванную, куда дорога ему была закрыта.
Было много разных людей, трепавшихся о своем среди разбросанных по полу подушек, вокруг маленького столика. Диванов в этом доме не было вообще.
В очередной раз поглазев на всякие ништяки вроде ловцов сна, рогов оленя и разноцветных мандал, я решила отправиться в путешествие по дому и найти тех, с кем сюда явилась.
Первым делом -в ванную. Здесь, на расшитом витиеватыми узорами коврике курил Астарис. Взгляд его был направлен в одну точку, на кафельный пол. Мысли же его были далеко за пределами ванной, но вскоре, вернувшись в реальность, он все-таки меня заметил.
- как дела, господин А? -Невзначай бросила я, неуклюже усаживаясь на коврик рядом с ним.
Он небрежно поправил нитку деревянных бус, выглядывающих из под ворота рубашки, едва слышно хмыкнул, поднял бровь и ответил:
- ноль.
Я давно привыкла к этим его выходкам, и мне было все абсолютно понятно, в отличие от нарисовавшейся в проходе довольной физиономии Рыбаля.
Если Астарис, сидевший рядом со мной, был длинноволосый, чернявый, что ночь, худой и достаточно высокий, то Рыбаль - полная его противоположность. Это был низкорослый, полноватый товарищ, белобрысый, и всюду сующий свой конопатый нос. В этот раз он тоже подгадал момент для своего появления.
- как это дела - ноль? - затараторил Рыбаль, уже усаживаясь напротив нас и забивая небольшую трубку свежим табаком. - хорошо это? Плохо? Ну как? Ну Астар, ну объясни!
Поведение его нас конкретно веселило, вот у кого пора детства и пустяковы вопросов еще не закончилась.
Астарис поглядел на него, выдержал паузу, и произнес:
- это цифра, Рыбаль, такая - ноль. Овальная, как бублики за 47 рублей в магазине через дорогу.
Рыбаль не унимался.
- а настроение ты тоже в бубликах измеряешь?
на самом деле, Рыб не был глупым или того гляди - совсем отсталым - просто хотел Астара на разговор вывести. Бывает, как заставишь его порассказывать что-нибудь - публику от него отгонять потом приходится.
Вот и сейчас, Рыбаля было уже не отцепить, а насильно выпроводить и того было провальной идеей.
- ладно - бросил Астар - расскажу.
- если ноль, то плохо все, да? Тебе чем-то помочь, раз настрой не того... - обеспокоился Рыб, но Астарис остановил его на полуслове.
- не-не-не, помогать мне не надо. Да и кто сказал тебе, что ноль - это плохо?
Рыбаль буйну голову почесал, да выдал:
-ну ноль - это отсутствие. То есть нет его, настроения. То есть, я имел ввиду, что если чо случилось, ты там не молчи...
Словесная тирада продолжалась бы и дальше, если бы Астар не смерил говорящего фирменным взглядом, означавшим либо: "ом, ты спокоен, как цветок лотоса у буддийского храма", либо "заткнись". В нашем случае - второе.
- ноль - заговорил Астарис, закуривая сигарету - это не есть плохо. Это вообще за гранью всего.
Ноль не может быть положительным или отрицательным. Он просто существует, отдельно от всего окружающего, и не тяготеет к какому-либо действию - какое бы ты действие с ним не совершил, все останется на своих кругах. То есть ноль - это абсолют. Вот такие бублики...
Рыбаль сидел, и широко открыв рот, слушал. И соображал. Глядишь, если бы музыка рядом была чуть потише - мы бы услышали ритмичное шевеление его мозгов.
- ну а настроение? - Изрек он, виновато потупившись.
Астарис улыбнулся.
- ну и настроение так же. Абсолютное. Ну... Как же донести... Я спокоен. Я умиротворен. Что бы сейчас не случилось - так и останется. Настроение-ноль. Оно просто есть. Ни плохое, ни хорошее.
Рыбаль вдохновился:
- даже если я тебе сейчас вот... Вот... Ущипну тебя! Сильно!
Астарис расхохотался в голос, а Рыб смутился.
- да все равно, хоть покусай.
Рыбаль ничего не понял, но свалил.
Астарис же повернулся ко мне, и спросил:
- вот как ты думаешь, в нашем мире есть хоть одна настоящая вещь?
- в смысле? - спросила я.
- вот смотри. Упаковка из под сигарет. Это упаковка. Но только ли упаковка, или это обусловлено тем, как ты ее видишь?
стало ясно, к чему он клонит. Я беру упаковку. Она пустая. Ставлю ее донышком на пол, достаю из кармана пару желтых пуговиц и кладу туда.
- это не упаковка. Это коробка для хранения пуговиц - серьезно говорю Астару я, и жду его реакции.
Едва заметная улыбка пробежала по его лицу, и оно приняло несколько заговорческий вид.
- ты, мне говорили, одного автора читаешь... Специфического... Да?
Безусловно, было ясно, о чем он.
- ага - отвечаю я. - занятно пишет, так, бывает, что мозги трещат от напряжения.
Астар похлопал меня по плечу, снял бусы с шеи и протянул мне.
- на, держи. - усмехаясь, сказал он. - это так, пустяк. Пусть будет.
Мы пошли на кухню, Марту уже не колдовала у плиты, а деловито делила пирог на всех.
С тех пор прошло около пяти лет. Кроме Марту, к которой я иногда забегаю поболтать, да Рыбаля, так же редко появляющегося у нее в гостях, за то время я не видела никого из знакомых.
Астарис тоже пропал, на следующий день.
Кто-то сказал, уехал он, кто-то говорил, что в армии. А нам не верилось.
С тех пор прошло пять лет.
Ровно через пять лет я обнаруживаю в почтовом ящике конверт. Он адресован мне. На месте отправителя - куча иероглифов.
Я открываю его прямо в подъезде.
Удивление застывает на моем лице.
В письме нет ничего, кроме нескольких отрывистых фраз.
Астарис.
Храм.
Тибет.
Дзен.
Люблю всех вас.
Рыбалю бублики купи.
И маленькая фарфоровая бусинка со значком "ом".
Позже молва донесла, что Астарис вот уже пять лет в Тибете при храме живет, да в оранжевых одеждах ходит.
И что он абсолютно счастлив.
И его настроение - ноль.
Как и мое