Ленинград весь сжался до предела
Сгорбился, нахохлился, промерз.
Каждый житель занят важным делом,
Изредка роняя льдинки слез.
Важным делом – выжить и не сдаться,
Не склонить покорно головы,
Фронту помогать стоять, сражаться,
Ради мирной неба синевы.
Люди бродят в городе как тени -
Медленно, забыв, что значит бег.
И, не в силах одолеть ступени,
Падают беспомощно на снег.
Санный путь с телами и водою
У подножия зданий и дворцов.
Под седой рождественской звездою
Гипсовые груды мертвецов.
Трупов повсеместны силуэты,
И, в моменты редкой тишины,
Кости их стучат как кастаньеты
В дьявольской мелодии войны.
Эти звуки тонут в артобстрелах,
В грохоте бомбежки и стрельбы.
Но торчат несломлено и смело
Вымерзшие радио столбы.
Орудийным басом Левитана
И Берггольц поэзии огнем
Ослабляют эти великаны
Цепь на Ленинграде день за днем.
Слушаем, не в силах оторваться.
День победы так еще далек!
Но в сердцах уставших ленинградцев
Теплится надежды фитилек.
Хоть победы завтра и не будет,
Но и нет развязки роковой,
И друг другу шепчут тихо люди:
Фронт не сдали. Фронт еще живой…
Ладожским свободным свежим ветром
Воля, точно сталь, закалена.
И везде, на сотнях километров
Все еще сражается страна.
Скован невский город, как колодник,
Но готов лить пули из оград -
Смятый, обескровленный, голодный,
Но непокоренный Ленинград.
26.01.2015.
Стихотворение опубликовано в газете "За кадры верфям" № 24 (2536) январь 2015 года
Иллюстрация «Говорит Ленинград». Центральная часть триптиха (1967). Художник Л. Кривицкий