Это, наверное, специально кем-то придумано,
Что все те, кто когда-то отпущены были,
Кем-то брошены, как попутчики,
Севшие на разные автомобили,
Приезжают к конечному пункту,
И все грехи снимаются, как наручники.
Может выдумано иль спланировано,
Постоянно иль с перерывами,
Серым днем или во мгле ночной,
Как маяком горит лампа собаке Павлова,
От первых осенних и до снега талого
Я в душе танцую с тобой.
Пусть мой шаг робок, не точен, смят
Но честней и правдивей истин,
Эти смутные перипетии мыслей
Все чаще греют меня.
Как блуждаем по бульварам неизвестного города,
Как вдали накроют слезливые волны,
Как на песке рисуем большущий подсолнух
Чтобы спрятаться, когда нас накроет дождливое облако.
А ритм музыки, буквально, рваный
Сотканный из разных отрывков и непонятных слов,
А мы стоим в центре зала,
Случайно уткнувшись носами,
Пытаемся вырваться из оков
Песни, в которую сами же себя заковали.
И мы танцуем, неуклюже наступая на ноги,
Танцуем, как будто в последний раз,
Танцуем, и сбивается наше дыхание
От сладких фальшивых друг другу сказанных фраз
Но это все сон, просто сон
И эти канаты из образов каждый раз вешают висельную петлю,
Ведь я бываю с другой,
Называю своей дорогой,
Но мне все чаще не хватает тебя,
Как после зарплаты еще одну взятку начальнику ЖЭУ,
Как маяком освещает лампа собаке Павлова.
Светлым днем или во мгле ночной,
От первых осенних и до снега талого
Я приглашаю вас на медленный танец называемый судьбой.