3-я коалиция
Взяв на себя разбор чужих забот,
Наполеон стал притчей во языцех,
Создав для личной славы эшафот,
Отображённый в королевских лицах.
Взыскавших право обьявить войну,
Источнику всемирных притязаний,
Возглавив европейскую волну,
Страстей и вечной радости призваний.
В союзах крови обрести черты,
Творцов побед Величия и Строя,
Соединив с реальностью мечты,
Любви Божественной великого настроя.
В молитвах Бога призывая и скорбя,
О жертвах от военных начинаний,
Творя свободе рода удила,
Сдержав её в любви очарований.
До тех мгновений, пока истины посыл,
Приобретал дух понимания неволи,
Сдержать в себе неугасимый пыл,
Отдавшись слуг железной воле.
Идти вперёд единственным путём,
Власть силы ,отделяя от закона,
Творя своё величие огнём,
Молниеносно укрепив опоры трона.
Первый грандиозный союз европейских держав против Франции, начавший войну против нее еще до Наполеона, в 1792 г., был побежден и распался окончательно в 1797 г., когда австрийские уполномоченные подписали с генералом Бонапартом мир в Кампо-Формио. Вторая коалиция, воевавшая против Франции, когда Бонапарт был в Египте, была побеждена возвратившимся Бонапартом и распалась после того, как из нее вышел Павел 1, а Австрия принуждена была подписать Люневильский мир в 1801 г. Теперь, в 1805 г., перед Наполеоном в третий раз стоял во всеоружии союз первоклассных европейских держав. Предстояла новая грандиозная проба сил.
Наполеон думал в 1804-1805 гг. об "империалистской войне" в пределах Англии, о "взятии Лондона и Английского банка", но привелось ему вести эту войну в 1805 г., хотя и с тем же противником, и закончить ее не близ Лондона, а близ Вены.
Вильям Питт, не щадя и не считая миллионов золотых фунтов стерлингов, принялся готовить новую коалицию. В самоуверенной Англии начиналась истинная паника. Подготовленный Наполеоном Булонский лагерь вырос в конце 1804 г. и в первой половине 1805 г. в грозную военную силу. Первоклассная громадная, превосходно экипированная армия стояла в Булони и ждала тумана на Ла-Манше и сигнала к посадке на суда. В Англии пытались организовать нечто вроде всенародного ополчения. Итак, все упования Англия вынуждена была возложить на коалицию.
Австрия с сочувствием отнеслась к идее новой войны. Потери ее по Люневильскому миру были так огромны, а главное, Бонапарт так самовластно после этого распоряжался западными и южными маленькими германскими государствами, что новая война для Австрийской империи была единственной надеждой избежать превращения ее во второстепенную державу. А тут еще представлялся случай вести войну на английские деньги. Почти одновременно с развитием этих тайных переговоров с Австрией Вильям Питт повел такие же переговоры с Россией.
Наполеон знал, что Англия сильно рассчитывает на такую войну, когда за нее на континенте воевали бы Россия и Австрия. Он знал также, что именно Австрия, раздраженная и испуганная теми захватами в западной Германии, которые совершал Наполеон уже после Люневильского мира, очень внимательно прислушивается к внушениям британского кабинета. И уже в 1803 г. у первого консула прорывались слова, показывающие, что он не считает победу над Англией обеспеченной, пока не сокрушены ее возможные континентальные союзники, или "наймиты" (les salaries), как он их презрительно именовал. "Если Австрия вмешается в дело, то это будет означать, что именно Англия принудит нас завоевать Европу",-заявил он Талейрану.
Русский император Александр Павлович прервал по вступлении на престол всякие разговоры о союзе с Наполеоном, начатые его отцом. Больше чем кто-либо он знал об организации "апоплексического удара", постигшего его отца, тем более что в подготовке этого происшествия и сам он играл существенную роль.
Молодой царь вместе с тем знал, до какой степени дворянство, сбывающее в Англию сельскохозяйственное сырье и хлеб, заинтересовано в дружбе с Англией. Ко всем этим соображениям прибавилось еще одно, очень веское. Уже весной 1804 г. можно было сильно надеяться, что в новой коалиции примут участие Англия, Австрия, Неаполитанское королевство (так думали тогда), Пруссия, которая тоже была жестоко обеспокоена действиями Наполеона на Рейне. Не ясно ли, что лучшего случая для вступления России в войну против французского диктатора нельзя было ожидать? Не хватит у Наполеона тогда средств и сил справиться с этой тьмой врагов.
Когда произошел расстрел герцога Энгиенского, во всей монархической Европе, и без того готовившейся к выступлению, началась бурная и успешная агитация против "корсиканского чудовища", пролившего кровь принца Бурбонского дома. Решено было вовсю использовать этот кстати подвернувшийся инцидент. Сначала все советовали Баденскому великому герцогу протестовать против вопиющего нарушения неприкосновенности баденской территории при аресте герцога Энгиенского, но великий герцог Баденский, люто перепуганный, сидел смирно и даже поспешил окольным путем справиться у Наполеона, вполне ли он доволен поведением баденских властей при этом событии, исправно ли они исполняли все, чего от них требовали французские жандармы. Другие монархи тоже ограничились негодованием вполголоса в узком семейном кругу. Вообще храбрость их выступлений по этому поводу неминуемо должна была оказаться прямо пропорциональной расстоянию, отделявшему границы их государств от Наполеона. Вот почему наибольшую решительность должен был проявить именно русский император. Александр протестовал формально, особой нотой, против нарушения неприкосновенности баденской территории с точки зрения международного права.
Наполеон приказал своему министру иностранных дел дать тот знаменитый ответ, который никогда не был забыт и не был прощен Александром, потому что более жестоко его никто никогда не оскорбил за всю его жизнь. Смысл ответа заключался в следующем: герцог Энгиенский был арестован за участие в заговоре на жизнь Наполеона; если бы, например, император Александр узнал, что убийцы его покойного отца, императора Павла, находятся хоть и на чужой территории, но что (физически) возможно их арестовать, и если бы Александр в самом деле арестовал их, то он, Наполеон, не стал бы протестовать против этого нарушения чужой территории Александром. Более ясно назвать публично и официально Александра Павловича отцеубийцей было невозможно. Вся Европа знала, что Павла заговорщики задушили после сговора с Александром и что юный царь не посмел после своего воцарения и пальцем тронуть их: ни Палена, ни Беннигсена, ни Зубова, ни Талызина и вообще никого из них, хотя они преспокойно сидели не на "чужой территории", а в Петербурге и бывали в Зимнем дворце.
Личная ненависть к жестокому оскорбителю, вспыхнувшая в Александре, находила живейший отклик в общедворянских и общепридворных настроениях, о которых уже шла речь.
Е. В. Тарле
Глава VIII
РАЗГРОМ ТРЕТЬЕЙ КОАЛИЦИИ 1805-1806 гг.
21 марта 1804
Наследник трона , оказавшийся расстрелянным во рву,
Взывал месть коронованной Европы,
Он прерывал наследство крови у Конде, затеяв с роялистами игру
И пал от рук досужих в смерти, Савари и профи.
В руках свободы палача,
Свила она в гордиев узел ось страданий,
И смерти дух в "любви" влача,
Разбила чашу от совместных ожиданий.
Лишённых радости правления Души,
Скорбея в смерти незаслуженной и тайной,
Творили Мир Божественной Любви,
Очаровавшей всех в любви печальной.
Особой нотой возмущения и скорби,
Россия укоряла словом Францию в сердцах,
Нарушивших покои права в нормах,
Создавших прецедент в межгосударственных делах.
Тень надвигавшейся расплаты за грехи,
Взошла в умы в жестоком откровенье,
Свет,покоряющей сердца любви,
Послав в слова величием знаменья.
Война обьединила для отмщения дворы,
Монархов живших в страхе и сомненьях,
Наполеон им показал путь искупления вины,
И не оставил права усомниться в намереньях.
Он покорял в победах силой славы боевой,
Он предлагал им поле битвы для обьятий,
Вскружив им головы расстрелом и молвой,
И обьявив истоки «истинных понятий».
Булонский лагерь вмиг растаял и в ночи,
Услышала Европа звуки марша,
Рекой Великой армии спешил,
Он духу славы отдаваться и реванша.
И Англия пришла,не веря счастью своему,
К России ,предложив решение и долю,
Вершить свободы путь,на континенте оплатив войну,
И обретая в духе рода недоверие и волю ...
Планируемое вторжение Наполеона в Англию должно было состояться в начале войн третьей коалиции. Хотя оно так и не было осуществлено, тем не менее оно оказало большое влияние на британскую военно-морскую стратегию и укрепление побережья юго-восточной Англии. Попытка французов вторгнуться в Ирландию с целью дестабилизации Соединенного Королевства уже предпринималась в 1796 году. Первая «Английская армия» собралась на побережье Ла-Манша в 1798 году, но вторжение в Англию было отменено, так как Наполеон приложил все усилия на кампанию в Египте и войну против Австрии. В 1802 году был заключен Амьенский мир и нападение вновь пришлось отменить. Очередной план вторжения был разработан императором Бонапартом в 1804 году. План предусматривал высадку морского десанта на Британские острова и окончательное покорение Великобритании. Однако после поражения французского флота под Трафальгаром и выступления войск Третьей коалиции Великая армия была вынуждена вести бои в Европе.
Провал вторжения
Чтобы «Английская армия» могла свободно переправиться через Ла-Манш, Наполеону требовалось как-то отвлечь британский флот. План Наполеона состоял в том, что французский флот должен был прорвать британскую блокаду Тулона и Бреста и, угрожая напасть на Вест-Индию, оттянуть туда британский флот, защищавший Западные подходы. Объединенный франко-испанский флот должен был достигнуть Мартиники, а затем двинуться обратно в Европу, в то время как сухопутные войска в Ирландии должны были поднять восстание, разгромить ослабленные британские патрули в Ла-Манше и помочь в транспортировке «Английской Армии» через пролив Па-де-Кале.
Сначала всё шло по плану. Вильнёв отплыл из Тулона 29 марта 1805 года с эскадрой из одиннадцати линейных кораблей, шести фрегатов и двух шлюпов. В Кадисе он прорвал британскую блокаду вице-адмирала Орда и соединился с эскадрой из шести испанских линейных кораблей под командованием адмирала Гравины. Объединенный флот отплыл в Вест-Индию, достигнув Мартиники 12 мая. Объединенный флот сумел избежать встречи с эскадрой Нельсона, отправившегося на его поиски, и, как и было задумано, отправился обратно в Европу. Но 22 июля 1805 года франко-испанский флот был перехвачен британской эскадрой вице-адмирала Роберта Кальдера и в результате последовавшего сражения потерял два корабля. После этого Вильнёв решил не продолжать свой путь к Бресту и вместо этого отправился в Кадис. Отплытие Вильнёва в Кадис разрушило все надежды Наполеона на организацию вторжения и высадку десанта в Англии.
Вместо этого его «Английская Армия», переименованная теперь в «Великую Армию», оставила Булонь 27 августа, чтобы противостоять угрозе со стороны Австрии и России. В ходе военных действий войска Бонапарта окружили под Ульмом армию, возглавляемую генералом Маком и вынудили его сдаться в плен без сопротивления; вскоре Наполеон разбил русско-австрийские войска под Аустерлицем. Русские войска стали быстро отходить, а войскам Австрии пришлось заключить унизительный для себя мир. Наполеону не повезло лишь с одной победой адмирала Нельсона; в том сражении Нельсон разбил французско-испанский флот в битве у мыса Трафальгар; эта победа утвердила господство Англии на море и окончательно ликвидировала угрозу французов высадить на Британские острова свой десант.
Википедия.
Угроза Англии снискала подтверждение на сече,
Открывшей путь развития беды,
Бросая вызов непокорности наречий,
Поверивших велению величия судьбы.
Собравшей силы , устранить размах,
Величия Британии надела,
Мешавшего сиянию в умах,
Творить одним умом итоги дела.
И кровью рода оплатить ту чашу зла,
В которой нет по воле ожиданий,
Свернув все добрые дела,
В восторг души очарований.
Устав от обещаний и причин,
Ведущих род к любви науке,
Сняв маски с ликов и личин,
Творящих тризну в каждом звуке.
Честь рода,обьявив основой тайны,
Влекущей выполнять обет любви,
Остановить в пути истоки неслучайной,
Трагедии,не сдавшейся в борьбе за трон семьи.