Сине-серое небо весеннего цвета
на зачин февраля поутру поднялось,
чуть мелькнуло весёлым и дерзким приветом
и тотчас блёкло-серым сукном разлеглось.
Снег слежался и стал потихонечку таять,
покатился пластами со скошенных крыш.
Полуснег-полудождь, прерываясь, слетает.
Ветер рвётся, резвясь- и опять полутишь.
Тротуар и дорога враз скользкими стали.
Хлопья снега кружатся, мельчая потом.
Потеплело, как сотню уж лет не видали.
Над Москвою гроза: вспышки молнии, гром.
А у нас сыплет морось белёсою крошкой.
Воробьи, показавшись, исчезли тотчас.
Лишь ворона сидит, наблюдая сторожко,
и сквозь хмарь ярко выблеснул солнышка глаз.
Каплет с крыш. Протрещала о чём-то сорока.
Серой влагой в снегу проступают следы.
Прозвенела синичка в тиши одиноко.
Две вороны порхнули в окно чистоты.
В облаках приоткрылись лазури просветы.
Тучи сдвинулись, хмурясь, к одной стороне.
А в тепле помещенья ростки вышли к свету:
то проснулся чеснок, возмечтав о весне.
Вот и солнце уже в голубую надежду
устремило свои золотые лучи.
Заблестели на веточках капельки нежно,
и капель так негромко и сладко звучит.
Но сменяется власть - и опять облаками
заклубилось почти что всё небо вокруг.
Очень редко лазурь мельтешит островками.
В первый день февраля ждать весну недосуг.