Я опять по белу снегу
Просто так себе иду.
Альфу, йоту и омегу
Поминаю на ходу.
Подо льдом мурлычут реки,
Ветер скалится остро…
Понавыдумали греки
Букв фигурных ладный строй.
Не Горгона и Химера
Сочиняли алфавит…
Жгут гекзаметры Гомера,
Прометеев огнь горит,
Там шалят Зевеса дочки,
Тут ползёт антропоген,
Из полуразбитой бочки
Философит Диоген.
Хилых мальчиков спартанцы
Со скалы да под откос.
Нет, у греков всё без глянца,
Всё взаправду, всё всерьёз.
И поэтому, конечно,
Хоть и древен, но велик
Звонкомудренно беспечный
Этот греческий язык.
. . . . . . . . . . . . . .
Свист веков похлеще плети,
Различи, где час, где год…
Уж ино тысячелетье,
И совсем другой народ.
Степь ковыльная, набеги,
Сечи, тучи воронья…
Но забрезжили на бреге:
А, И краткое и Я.
Да, не так вначале было.
Что ни звук, то – гой, еси!
От Мефодия с Кириллом
Идет грамота Руси.
Русское родилось слово,
И воздвигли мудрецы,
Как фундамент, как основу
Буквы: ТВЕРДО, СЛОВО, РЦЫ!
Твердо слово рцы, славяне!
И гремела наша речь
В тёмном лесе, на кургане
Поперёк, вдогон и встречь.
А когда и крыть уж нечем,
Чтоб не гибнуть под пятой,
То прислушивались к речи
Мирной, правильной, святой.
Уносясь в любые дали,
На строке слагаясь в нить,
Буквы людям помогали
Верить, строить и любить.
Буквы слова – не игрушки.
Но легко, как дважды два,
«Наше всё…», великий Пушкин
Плёл из буквок кружева
Для Натальи, для России…
Слов живых являя лик,
Он вручил нам, как мессия,
Поэтический язык.
На подъёме ли, на спуске,
Во степи или в тайге
Сладко слышать голос русский,
Петь на русском языке.
Нам до Пушкина далече,
Так свои слова пиши.
Нет загадок русской речи,
Есть загадочность души.
И не нужно нас, похожих,
Строить в ровные полки…
Лишь одно должно тревожить:
Грусть непойманной строки.
Пусть взовьются в скачке шалой
Воздух, твердь, огонь, вода –
Нам без буквы, самой малой,
Ну БУКВАльно никуда!