Проходит многое, но вряд ли забываются истоки
Крупицы первозданного, как ноты, что ведут к симфонии.
И музыка звучит сама, без всякой подоплеки,
Лишь время дирижёр, всей этой какофонии.
Не разделяют взгляды и чистоты порывы
Зависли меж пространством, сердцем и душою.
Но разум скуп и холоден, а мысли все строптивы,
Оковы льда, его, не свергнуть теплотою.
Грех - что горгона, ведь превращает в камень дух,
Коварным обольщением, вдруг вспыхнет вожделение
И в этот краткий миг, луч святости потух,
А человек становится, вдруг, дьявольским творением.