Собрались в эту ночь незнакомые люди и плакали молча в плечи.
Перед лицами тихо плыла одинокая тень.
Кто не знал, что у них в голове, тот боялся отвлечь их.
С неба падали звуки, врезаясь в не очень густой плетень.
Развязались их рты, почти что под утро,
И крики взрывались.
На глазах появлялись следы не пролитой тоски.
Если б все кто не знает, вдруг как-то об этом узнали...
Я б давал им таблетку, чтоб меньше стучала печаль в виски.
Под игристые звуки далеких годов двадцатых,
их стаканы встречались и плавился тихий полет пчелы.
Среди старых людей, молчаливых и бородатых,
простиралась, как смерть, холодная кладь стены.
........
"Здравствуй, милая.
Как твое лето? Скучаешь?
Столько времени мимо.
Успеем ли наверстать?
Я конечно же знаю,
что ты завсегда меня вспоминаешь.
Я и сам не способен
спокойно ночами спать.
Здесь гремит по ночам,
как в праздники бьют фейерверки.
Тот, кто жив, не молчит,
и молится за иных.
Ты просила меня
избавиться от табакерки.
Знаешь, милая, эта задача
не из простых.
Почему-то давно
от тебя не приходит почты.
Да, Я знаю, ведь время такое,
что не до нас.
Почтальоны взялись за оружие.
Что ты.. Что ты....
Я уверен, что ты
не оставишь меня сейчас.
Ты пиши, как дела,
как там дома родные, мама.
Передай ей привет,
и скажи, что уже чуть-чуть,
и Я стану ее нелюбимым зятем,
что она не сумеет от этого
увильнуть.
Я целую тебя, сильнее,
чем в миг прощания.
Обнимаю крепче,
чем папа своё дитя.
Я тебе обещаю,
и выполню обещание,
не успеешь соскучиться снова,
а вот на пороге - Я."
Боль стянула виски,
на пальцах застыла коркой
кровь, сквозь ребра сочившаяся,
весь день.
Друг свернул два листа,
а мне протянул махорки.
Друг мой добрый, доставит письмишко
ей.
"Здравствуй,милая.
Как твое лето?.."
Шептала,
нависая над люлькой,
а в люльке сопел сынок.
"...Ты пиши, как дела,
как там дома родные, мама..."
И неровными каплями
падали слезы промежду строк.
Под подушку сложила листки,
и сомкнула веки,
утро скоро,
вернется со службы
любимый муж.
Над кроваткой струились
ночные мерцания света.
Отражаясь дорожкой
в неровных овалах луж.
Он вернется,
тогда то она расскажет,
как любила его,
как долго его ждала.
Но с годами,
как только судьба не ляжет.
И в какой-то из дней,
терпеть уже не смогла.
Был холодный апрель,
она мокла на остановке.
Ее плечи укрыл
тяжелый мужской пиджак.
Ей действительно было
холодно и неловко.
А мужчина ее провожал,
и твердил : "Пустяк!"
Его руки так крепко сжимали
ее ладони.
Голос низкий шептал ее имя,
с такой тоской..
Был июнь, когда около ее дома,
он впервые прильнул к ней
колючей своей щекой.
Через месяц в комоде
лежали печальной стопкой
безответные письма,
завернутые в платок.
Ей бы нужно ответить,
что всё разнеслось в осколки.
И под сердцем растет,
совсем не его сынок..
Целый год, она
нежно хранила письма,
не обмолвилась словом,
что здесь у нее семья.
Сон не шел,
а сердце терзали мысли :
"..Не успеешь соскучиться,
вот на пороге - Я".
Друг держал меня крепко,
и как-то по-женски, плакал.
По рубашке его
расползалось моё пятно.
Я лишь думал, чтоб кровь
не достала моей бумаги,
чтобы чистым к ней в руки
попало моё письмо.
Она так огорчится,
что милый не возвратится.
Я еще не встречал
столь влюбленных двоих людей.
Задрожали на миг,
и застыли его ресницы.
Звук сорвался последний:
" Отправьте письмишко ей".
За окном проявлялся
рассвет. И лучи в кровати,
легким кружевом начали
утро своё плести.
...
Она вышла в рассвет,
и как-то, совсем не к стати,
прошептала в ответ ему
только одно:
"Прости".
© Надя Смешная