Назубок этот город знаком,
Где раскованно жил я и просто,
Ворковал под стрехой голубком
Да клевал всенародное просо.
В незатейливой этой судьбе,
Не дробясь на крутые этапы,
Жизнь иная манила к себе
Только чаек да серых цапель.
Небосвод же струился, глубок.
И, взлетев из неведомой ниши,
Круг прощальный давал голубок,
Озирая окрестные крыши.
И мужали в полёте таком
Наши крылья и юные души...
Этот город до боли знаком
На границе прибоя и суши.