так нас делают камнями, кусками стали.
вспомни, кем мы были, и кем мы стали.
так все наши чувства переплавляют
в чугунные перила.
а затем мне снятся лестницы,
шум прилива
заполняет комнаты, заполняет дни.
однажды кто-то из прошлого позвонит,
станет выспрашивать, какие здесь сентябри,
как я чувствую себя, что внутри?
мы порабощены этой катастрофической простотой,
этой обыденностью, уничтожающей пространство под
стратосферой.
и я не знаю, кто закричит первым,
и я не знаю, кто первым сделает шаг назад.
представь, что время будто бы листопад:
вот ты идешь в гулком городе по проспектам,
темным, как сны диких зверей,
огромным, созданным страной советов
для своих молчаливых детей...
вот ты глотаешь воздух,
который горек,
который жжет,
и память не оставляет тебя в покое,
прикосновения ветра как ожог.
ты помнишь шаг размеренный двадцатого века,
ты помнишь его попытку не допустить
нас в мир, что из проводов соткан,
в низкого неба гранит...
ты помнишь его песни, его катастрофы,
усыпанные белым хлопком поля.
упавшие звезды становятся торфом
и ярче всего горят.
сплетай же венок из пугливых снов,
из лент расставаний, прощаний
из неузнанных берегов,
обещай мне,
что когда-нибудь ты научишься так любить,
как в детстве,
чтоб из сердца тонкая красная нить,
и все вокруг обретает резкость,
все вокруг обретает цвет, обретает звук.
обещай мне, что ты один из двух,
что хотя бы ты...
под огромным орешником пахнет вечером, пустотой,
дальними далями.
помнишь, как бесконечно шел дождь?
тогда еще друг друга ждали мы.
на последней площадке автобуса,
у самого выхода,
как будто внутри прообраза
вдоха/выдоха,
как будто внутри прообраза
ветвящейся вселенной.
и твой взгляд
однажды сделается святыней.