А и давно же это было… Расступились тучи и озарила Землю Большая Литература.
Озарила она птицу Пингвина и снесла птица Пингвина бирюзовое яйцо. Вредный и хитрый Космопылетун – троюродный племянник Большой Литературы обиделся, что его не пригласили озарять Землю и устроил Розовый потоп. Триста лет и три года капали на Землю розовые гели для душа, сыпалась розовая пудра, розовые накладные ногти и одноразовые розовые носовые платки. Горы стояли, покрытые слоем розового лака, динозавры деградировали, лакая розовый ликёр из Мирового Розового океана. Птица Пингвина прошла все стадии эволюции и, превратившись в розовую и красивую Жир-птицу, мигрировала на север в Африку. Там в стране Розовых Роз она повстречала единственного уцелевшего динозавра Мясопотама, самого маленького, сморщенного и красивого. У них был долгий роман, и в один прерозовый день на Земле появился первый человек. Но это совсем другая история. А мы вернёмся к бирюзовому яйцу.
Всем известно, что на Земле время есть, а на небе – вечность. Большая Литература, устав озарять Землю, задремала. А когда проснулась – ужаснулась, поймала Космопылетуна и отшлёпала. От мерных взмахов её длани на Земле поднялся сильный ветер и вернул планете её привычный голубой вид. Бирюзовому яйцу стало одиноко и холодно и оно пошло мелкими трещинами. Внутри оказалась говорящая утка в бескозырке, засмеялась и стала топтаться по снегу. Сначала она вытоптала круг, потом овал, потом две палочки, затем немного отдохнула и притоптала ещё две палочки. Полюбовавшись плодами лап своих, утка пробормотала: «Палка, палка, круг, овал. Я тебя нарисовал». И уплыла в неизвестном направлении. Большая Литература раздвинула тучи, посмотрела вниз и поняла, что это есть хорошо! Тогда она озарила то, что увидела, и из снега встало существо в вылинявших штанах и с трёхдневной щетиной. Так на Земле появился Поэт.
К тому времени, расплодившиеся до неузнаваемости первые люди научились ставить брагу. Поэт моментально учуял запах и пошёл на него. Вскоре ему повстречалась женская особь, правнучка птицы Пингвины и Мясопотама. Она сидела босая у прохладного ручья и расчёсывала пятернёй шелковистые волосы. Поэт прищурился и спросил: «Это ты ставила брагу?» Женская особь ничего не ответила, зачерпнула из ручья лягушек и кинула в Поэта. Птица Сабвуфер, сидевшая на высоком хвоще, прочирикала: «Это кузнец Подковайнен поставил брагу!» Поэт обрадовался, залез на хвощ, пожал птице лапу и пошёл искать кузницу. Кузнец Подковайнен жил далеко, Поэт притомился, прилёг на вековой мох, поел грибов и задремал. Большая Литература раздвинула тучи, взглянула на Поэта и поняла, что это есть нехорошо. Тогда она отломила у поэта копчик и превратила его в Музу. Поэт продрал ясны очи, взглянул на Музу и спросил:
– Ты кто?
– Твоя Муза, – ответил бывший копчик, – Большая Литература послала меня к тебе. Пиши и наслаждайся.
– У тебя вместо пальцев щупальца! – воскликнул Поэт, – Как ты будешь сочинять то, что я буду писать?
– Нет, – ответила Муза, – ты будешь сочинять и писать, а я тебя буду вдохновлять!
– А-а-а… – сказал Поэт, – ну тогда поставь мне бражку и насуши травы-вдохновли!
– Я не умею… – ответила Муза.
– Очень жаль, – сказал Поэт, – тогда я пошёл к Подковайнену, а ты иди, вдохновляй кого-нибудь другого!
И Муза пошла по белу свету.
Кузнец Подковайнен уже побрил ноги и, смазав лосиным жиром могучее тело, сидел у очага, погружённый в думы.
– Кто? – воскликнул он, услышав стук Поэта.
– Это ты поставил брагу?
– Это я поставил брагу! – отвечал Подковайнен. – У меня тут сауна из дерева можжевелового. Пар от камней исходит. Гости, такие, как ты, мне, кузнецу очень любы. Браги моей, чужестранец, отведай – готова!
Поэт отведал семь кружек браги, а когда проснулся на оленьей шкуре, кузнец уже ковал что-то огромным молотом, тихонько напевая себе под нос…
Большая Литература озарила муху, ползающую по дну пустой деревянной кружки. Она встала на задние лапки на краю кружки и прожужжала Поэту в ухо:
– Фу, не хочу с тобой больше иметь ничего общего! Ты встретил прекрасную женскую особь и не сделал её счастливой. Я дала тебе высокопроизводительную Музу, а ты отверг её. Ты возжелал залить своё алчущее чрево опьяняющей жижей... Так знай, отныне и до скончания времён ты будешь рождаться, умирать и вновь рождаться среди потомков птицы Пингвины и Мясопотама и не будешь находить среди них места. В муках ты будешь рожать стихи, и называть себя Поэтом, но другие будут звать тебя Графоманом.
2007
© Максим Валюх