Истончившись до нитки, похмельно сдыхает пульс.
Громыхающий поезд навылет пробил висок.
Выходное отверстие — рваный бубновый туз.
Время кончилось — лопнула колба, сбежал песок.
Онемевшие пальцы не чуют текстуру дней.
Отрывается век — непутёвый бродяга-тромб.
Надышавшись рекламным неоном, хрипит сильней
Этот город, которому толпами рвёт нутро.
Этот город, хранящий на флэшках свою судьбу,
Посылающий дворников глупо тревожить пыль…
Я видала его, как и сотню других, в гробу.
Я списала его, как и массу других, в утиль.
Он истоптан до дыр, и дороги трещат по швам.
Наша память опять проиграла вселенский блиц.
Из провалов её вылезает на свет трава
И зелёными пальцами гладит края глазниц…