Я устал бродить под звездным небом.
И от шума кабаков устал.
Мой далекий, мертвый предок,
Мне поэму завещал.
.................................................
И теперь пишу ответным словом,
Синей молнией в глубину времен.
Роковую боль народа
Передать я был рожден.
В наши дни Россия холодеет.
Люди серые месят снег и соль.
Но этим кораблем еще не скоро овладеют,
Ведь не зря поля впитали нашу кровь.
Я пишу, а на сердце горько.
Так горчит железный вкус чернил.
Я с походкой пьяного котенка,
Изучаю город, который нас родил.
Я пишу тебе ответным словом,
Но строка не ломится в печать.
В этом веке - диком и суровом,
Просто невозможно крепко спать.
.................................................
В восемнадцать лет глаза увяли,
Трещит шея, словно сухой клен.
От этой жизни мы слишком много брали.
Двадцать первый век, я им навечно заклеймен.
И все так глупо. С пошлым романтизмом
Мне писать осталось лишь о том,
Где мы ходим и чем мы дышим,
Каким мы травимся вином.
День погаснет и облаков громада
Обрушит свою злость на нас.
И дождь из золотого листопада
Укроет после, как в последний раз.
И сколько бы зима не длилась,
Сколько лето солнцем не гори,
В переулках наша милость,
Где свет неона, вместо утренней зари.
Я больше не скажу ни слова.
Прости, мой предок. Прошу тебя, прости.
В этом веке - диком и суровом,
Часто душит что-то в области груди.
.................................................
Я устал бродить под звездным небом.
И от шума кабаков устал.
Мой далекий, мертвый предок,
Мне поэму завещал.
И теперь пишу ответным словом,
Синей молнией в глубину времен.
Роковую боль народа
Пережить я был рожден.