Твоё богатство трескалось по шву,
тщеславие в тебе приумножая.
Как закрома обильем урожая,
им набивал ты до краёв мошну.
А суть твоя, уже стуча клюкой,
к вершинам новым алчно устремлялась,
безумной иногда уподоблялась,
не ведая про отдых и покой.
Всего достиг, презрев мораль и страх.
Гордиться мог мошною и собою.
Но знать бы я хотел, когда судьбою
давно ты измельчён в могильный прах:
под беспросветной, неподвижной глиной
гордишься ли роскошной домовиной?