Утро продрогшее,
стены чужие.
Голос, глаза - всё саднит.
Возвращаюсь
к жизни отпущенной.
Мера бессилия -
знать и бездействовать,
перемещая
все варианты саморазвития
в множество
чистых и белых листов,
в совокупность прошедших событий,
сквозь решето
циферблата часов.
21.02.2015