Не позвонит мне Шаламов Варлам,
И не назначит на послезавтра
Встречу у входа в старый шалман,
Что источает знакомый запах
Пищи столовской – из тех дверей,
Кои впускают из полумрака
Горьких скитальцев всех лагерей,
Трудных этапов, сырых бараков.
Он не расправит рукой листки
Писчей бумаги на острой коленке,
Не прочитает мои стихи,
Не пригвоздит их клинком оценки.
…Впалые щеки, упрямый взгляд.
Голос глухой, что колымская осень.
Умер он тридцать три года назад…
Мне в это время исполнилось восемь.
21 февраля 2015 г.
г.Комсомольск-на-Амуре