Этот город был выжат, как дьявольский фрукт.
Меня здесь не должно оставаться к утру,
Кто не спрятал меня — виноватый.
Здесь рождественский звон превращался в набат,
А салюты звучали, как пушек пальба,
А мне врали: свобода — тут, рядом.
Этот город любила я, он меня — нет,
Морил жаждой и голодом, ставил к стене:
Кровь на пальцах, разбиты колени.
Я так долго глядела в глаза горожан,
Понимая, что им — совершенно не жаль
И не важно, виновен ли пленник.
Я устала прощать, хоть мое имя Грейс:
Я готова палить изо всех батарей,
Чтобы горы запомнили рокот,
Чтобы каменной крошкой — десяток лачуг,
Чтобы их горькая кровь — папа, я так хочу! —
Растекалась бы яблочным соком.