АМОРЭМ КЭННЕТ ИТАС ПРИМА*
"О бедный хомосапиенс, -существованье гнет.
Былые года за пояс - один такой заткнет.
Все жили в сушь и проголодь в борьбе ожесточась …
И никого не трогало -Что чудо жизни - с час... "
Б. Л. Пастернак
…Наташа Ростова была целомудренна не только от Бога. В девственности, она явилась повесе Полю терцинами.
Ужо гораздо позже он перемарал её ямбом добавив горестный замет и думы мира сего. Но оному стуятельству -предшествовал случай…
…Это было дырявым утром последней четверти 197...***
Тоска, слякоть,мокрые стопы луж под ногами, и даже хлеставшие лик жемчужные капли багрянца не пугали ветреного юношу. Пара уроков по литературе в школьном расписании вещала о добром начале очередного дня Бабьего Лета. Он шел в означенную аудиторию с чувством, ничуть не расхожем стремлению казака попасть со струга на Ермолаеву каторгу**. Он шел к Татьянам, он шел к Натальям!
Дверь в кабинет была открыта так, что из проема до него долетела сочная и не менее звучная фраза,которая, по его уразумению, могла принадлежать устам мадам и Голиафа одновременно.
Ступив же на порог класса ,повеса впервые понял ошибочность осязаемости слуха,
хотя это действительно было нечто...
Пред ним предстал образ нового педагога, которого как выяснилось позже, звали Наталия Николаевна.
Пейзаж благоухания исчез из мыслей мгновенно, и беглого взгляда стихоплету было достаточно чтобы понять сию сущность. Было несомненно, что она выписана в воспитатели сразу,после того, как простилась со студенческой скамьей, ибо все в ней напоминало свежие следы от тяжкого пути познания и абитуры.
Её тактико-технические данные позволяли ей свободно перемещаться под трибуной кафедры, не задевая крышку своей ,густо начесанной фигОвой шишкой посреди темя. Кружевное жабо и явно чем-то заполненные пустоОты по бокам в верхней части торса (что издревле именовалось персями)старательно перетянутые крысетом,- ни коим образом не скрывали перенесенное бремя студенчества. Острый киль в средине бюста торчал далеко вперед над оным сооружением.
Поль обратил внимание, что продуманный наряд в виде костюма из наследства дряхлой графини (в нем педагог зиму и лето), весел только на плечах, как закрепленный парус на перекладине грот-мачты, колышимый от небольшого дуновения ветра. В самом верху рабочего наряда четко отпечатывалось и проглядывалось по две паре стрингеров, подходящих к основанию киля. Аральская пустыня с ободранными и брошенными остовами судов и лодочек напомнил себя и здесь.
Композицию венчала голова, качающаяся на былиночной вые под тяжестью огромных окуляров.Собственно оное он не мог означить очками: ни лба ни ланит, ни ресниц из-за них не распознавалось; а мысли произвольно выдавали ему подобия для сопоставлений.
В их череде явился §5 Царского указа, где было отмечено:
"...щит от метания "Витраж"...Масса..., время ношения..."
Острый подбородочек выдавал страстность Иродиады, а яркая бородавочка уст утопала в нераскрывшихся бутонах веснушек, и уж никак не вязалась с громом из них извергаемого.
Поль стоял на пороге ,в оцепенении погружаясь в утренний сон...
…..Дверь в палату, где они имели счастье отдыхать, отварилась
с характерной оранжировкой симбиоза металла и электричества. Старый знакомый
Скулап протиснул сквозь нехитрый препон паукастого проема нового постояльца. В
его короткой прелюдии и эпилоге был сделан акцент на взаимопонимание в бытие,
после чего, добродушный доктор удалился также однозначно.
Герман был не дурен,но молчалив. Его лицо еще сохраняло штрихи от
перенесенного потрясения. Наивно улыбаясь он окинул взглядом книги и
тетради, разбросанные по палате над которыми карпел Поль. Сверху из стопки у
стены он взял первую тетрадь. По верх рукодельного тиснения горели золоченные
буквы названия: "Палата №17". Он одобрительно кивнул головой.
Чувствовалось что силы оставляли его, но что-то добавило ему духа. Прежде чем
он рухнул на диван, он успел все-таки выдохнуть:
… Сегодня смело ставь на туза : старуха ныне сжалилась!...
Заметив смущение Наталья Николаевна выкарабкалась из своего пура и тактично шлепая по паркету глубокими утятами*** на концах тоненьких турелей подошла к Полю, предложив ему определиться, и он покорно побрел в конец залы. Видя смущение и робкие шаги,его единопартница загодя встала, дабы не мешать его водворению к месту приписки - долгожданному окну…
Он смущался крайне редко, да и теперь он всего лишь был погружен в раздумья о жизни и смерти, а присутствие нового педагога, как вовлекло так и усугубляло, отречение от сиих.
Копящий удар острого черенка локтя под трель звонка вернул его из
Сада Приятного.Соседку тоже докучала отрешенность мальчишки, но она строила догадки в интересующей её плоскости: -Понравилась, да?
Поль не ответил, но эта заноза кольнула его: до весны то было далече! По наречению она была Татьяна. Чувствуя рядом её обаятельность, он побоялся представить её же ,после подобного пансионата образованности.
Хотелось отдохнуть, ему хотелось перевести дух - но спрятаться было некуда. Окно.Спасительное окно вдруг вспыхнуло ленивым, одиноко пробравшимся сквозь остатки туч, косоглазиком. Он запрыгал, заиграл, и залу наполнил бисер окалин, слившись в единую зарю.
Окно выходило на небольшой школьный двор, и прямо за окнами лежала покладистая куча жухлой листвы. Чуткие на всевозможные изменения, над ней уже колдовали две
смешные первоклашки, по видимому силясь вылепить из неё снеговика. Школьный сад
урожаем не баловал, но перепачканные и побагровевшие от старания девчушки где-то раздобыли две морковки, лежавшие рядом с ведрами подле кучи. Их разгоряченные лица сливались в свете восходящего солнца с листвой, а куча листьев горела рубиновой позолотой. Она была так близко к окну, что можно было потрогать хрусты рукой. Поль не решался на эту вольность: запнувшись за кучу и разлетевшись на мелкие клочки по окресту, пленила и повесничала Осень.
И такая -на него навалилась дрянь несусветная! А тут еще эта лохудра...
- Граф Лев Николаевич.
-Темы свободны...
Он пробежал глазами по доске, где были изложены темы, и (как вы наверно уже догадались!) не колебался с выбором. Поль уже чувствовал туза., он горел в его руке: начиналась новая талья! .. .Э-э-эх!.. И было дело…
Любимый образ в романе Л.Н.Толстого "Война и мир"
Наташа Ростова
"Поэтом можешь ты не быть..."
Я оду спеть наверно не смогу
И не влечет меня желанье это
Мне, гимназисту, Бог послал весну, -
В лице Наташи - чистоту рассвета
Еще с рожденья, с самых юных лет
Она познала многое на свете,
Но жизнь в достатке не могла, о, нет!
Свой отпечаток сделать на сюжете.
Она скромна, тактична и горда
Порой глупа до одури (по детски)
Принципиальна только завсегда
Ведь как никто, из этих дам, из светских.
А что Элен? Хотя она одна
Могла сразится с ней о Бриндабоне,
А дар души? А мыслей Глубина?..
Нет, не заметная была на этом фоне
И глупо было то, чтобы сравнить
Элен с Наташей в профиль (по фигуре).
Элен приятна, что и говорить!..
(Не о регламенте я - а о,-процедуре!)
Вот так одна (духовно) и жила,
Магнолией цвела и обольщала,
И в окруженьи лидером была,...
Душой сердец и украшеньем балов...
Ничто не вечно и настал момент
Когда она нашла что так искала:
“0н для меня, вот тот интеллигент...”-
Сказала так и разум потеряла...!
Иначе думал избранник Борис
(Он допускал ,но мысли были пусты)
Не так лукав как помыслом не чист ...
И от того Наташе стало грустно.
Но унывать не был её удел
(Ещё не раз жизнь бросит этот мячик)
Так прогнала ,что рот открыть не смел
(Решив мгновенно пробную задачу).
Да что терять, и в этом ли вопрос
Когда нет жизни ничего милее
Порой в вороне бродит Альконост...:
Возьму-ка в руки умника Андрея !
Но даже тут судьба подстерегла,
И обошлась разлившимся истоком, -
Свою любовь она не сберегла...
(Он долго жить велел ей, - и всего то!)
Терзала скорбь не долго - при делах, -
Наташе это чувство так знакомо:
Был не отпетым не остывшим прах, -
Она ж в кюлоты , ламбадой к другому..
Красавец Пьер - богат, умён, - каков!
Вот это куш, - награда за терпенье.
И для него детишек, - до делов, -
Пускай цветёт пример уподобленья.
(Но мы то знаем вкравшийся подвох:
Не для души, а так поспело время.
Промчались будни, день угрюм и плох. –
А цель то в жизни ведь и поколенье!)
Я уже слышу каверзный вопрос:
Любимый образ я пишу пред"взято?
О, не глумленье, а любовь до слез,
Чем дорожу и ко всему что свято:
Наташа трижды испытала жизнь,
Она рвалась к ней, как к рассвету зелень...
Но че-ЛОГ -век, - не смоковницы куст,
И мы его по вдохновенью ценим!
Хотя уверен: если допиши
Он эту повесть дальше, до восстанья, -
С другим Наташу приняла б Сибирь:
Ночная бабочка - не противустоянье!
Её в сиим конечно не виню, -
Дела и мысли так оригинальны:
Узда не в радость мудрому коню, -
Что до сих пор насущно, актуально, -
Ибо мерило и призванье есть
На- этот счёт. И не дано иного:
Супружеская верность наша честь,
Но не искать, не жаждовать другого.
И даже если на лицо обман!,
И даже если вынужден расстаться..
Останьтесь Первой верною, мадам,
И ни кому не позволяй вторгаться!...
А разобраться - и по сей же день
В Наташе видим своего кумира.
Раздумья гоним, прячемся за тень,
И руки жмём подобьям молчаливо. ..
Венчая тему скромно сообщу
(Вполне доступно и совсем этично) :
ЛЮБЛЮ РОСТОВУ,ТОЛЬКО ПОТОМУ,
ЧТО В БУДНЯХ НАШИХ- ГИБКА И ПРАКТИЧНА.
Раскрыта тема и изложен план
Эпиграф выбран к ней , вполне удачно
Раз Че-ЛОГ-век имеет строгий сан ,
Да и звучит совсем не однозначно:
К исходу дней мы подведём итог,—
В нем кто как смог достиг своих вершин
А Че-ЛОГ-век в суете - царь и БОГ,
Но до конца ли ты
ХРИСТИАНИН ?...
...Он отодвинул тетрадь и положил ручку, считая ,что дальше говорит было
бессмысленно. Он сказал всё ,что думал о НЕЙ, и как ему показалось, уложился в
отведённое время и строчный размер Данта, а весёлая трель звонка, лишь утвердила
правильность его выбора. Поль не спешил придать огласке своё сокроменто и положил
тетрадь на стол педагога последним…
Но произошло непредвиденное обстоятельство, коих в изобилии в миру гимназий и
лицеев,- следующая пара уроков оказалось свободной ,и всем надлежало вернуться
на прежнее место. Ученики были сплошь привилегированны и воспитаны, что даже
занимаясь каждый своим делом залу наполняла полная тишина, которая как всегда
была обманчива...
Экстрасенс из Поля был никудышный но он чуял вибрации ауры новоиспеченного педагога, и ту жадность с коей она накинулась на стопу тетрадей в жажде познания вверенного ей патроната, да и главное что пленило младого мэтра-его тетрадь лежала первой.
Элементалом он тоже не был, но довольно скоро обнаружил что положение
"Витража" изменялось в двух направлениях: либо он отходил назад и
яркий бутон вспыхивал радугой огней( видимо от лести), либо выдвигался далеко
вперёд (от негодования), но всё это "Витраж" висел как огрызок
ущербной Луны полу- боком к Полю, что не могло не обозначать защиту от
посторонних эманации. ФигОвая шишка маячила кафедрой и своего апогея оный
монумент достиг когда над кафедрой показалась последняя пара стрингеров. На
залитой солнцем доске ясно отпечатывалось ваяние, напоминавшее рессору
перегруженного авто, но…
.. .Миг блаженства быстротечный...
был столько же апоколиптичен, и в обратной последовательности вернулся в исходное
положение. Поль не успел сообразить чем было вызвано блаженное состояние
педагога, как та, закрыв тетрадь и наиграв на крышке стола несколько нот из
"Дон Жуана" не находившими себе места пальцами, и очевидно концентрируясь
,обрушилась на стихоплёта всей своей изящной громадиной :
- Что за странный способ изложения мысли?
- Это Дант, терцины...
- Какая вульгарность: граф и карты!
-Да нет: Терцины и "Терц" вещи совершенно разные.
-Я вижу ,что вы не по годам развитоначитанны,
Что не скажешь о жизненном опыте...
-Что же ей, в монастырь что ли, по вашему, в осьмнадцать то лет?..
Видимо от этой мысли Наталью Николаевну навестила непонятная сила,
пробежавшая от фиговой шишки до её пышных утят как разряд молнии и ушедшая в
паркет кафедры. Она была схожа в этот момент с бродячей спаниэлью, когда та,
выйдя из воды, отряхивается от постылой. ...
…Поль не заставил себя ждать :
- Не смотря на ярко выраженное чувство либидо у некоторых дам, мне
импонирует их жизнерадостность…
Договорить он не успел. Поток лести из уст педагога вылился на не го неуловимой быстротой, подвергая сомнению не только правильность размера, но и здравие автора. А на следующее утро Поль обнаружил в ведомости, против его фамилии всего пять баллов :трёшицу за изложение, а всё остальное за содержание. Придя домой с грустными мыслями он сжег все свои черновики и марания,,дав себе слово: никогда не показывать своих мыслей, а если и делать это- то ямбом, -
...Им пишет всякий, мальчикам в забаву...
Добрыми словами он отблагодарил и своего педагога. Но соблазн оказался выше: спустя года, таки осуществился его печатный дебют на страницах одной провинциальной газетёнки...
P.S.
Совсем недавно на стене солидного учреждения
я увидел шикарнейшую афишу: оказывается Поль-
болотируется по Н-скому избирательному округу... .
*-(лат.Пушкинское)Пусть юный возраст поет о любви...
**-речные плавсредства средних веков
***-глубокие мягкие тапочки
г. Анжеро-Судженск,1991г